МОДЕЛИРОВАНИЕ РОСТА МОНОКРИСТАЛЛОВ:

ТЕПЛОМАССООБМЕН

А.И. Жмакин

ФТИ им. А.Ф.Иоффе РАН

СПб филиал МСЦ РАН

Представлен обзор современного состояния моделирования роста объемных монокристаллов полупроводников и диэлектриков из расплава и газовой фазы в рамках моделей механики сплощной среды. Рассмотрены механизмы теплообмена теплопроводностью, конвекцией, излучением, показана необходимость корректного описания оптических свойств кристаллов (полупрозрачность, наличие диффузно и зеркально отражающих поверхностей), обсуждены вопросы характеризации качества монокристаллов, проблемы верификации моделей, особенности программного обеспечения, предназначенного для фундаментальных и прикладных исследований.

Ключевые слова: моделирование, монокристалл, рост из расплава, из газовой фазы, теплообмен, турбулентность, верификация

PACS numbers: 02.70.-c, 44.05.+e, 44.40.+a, 47.27.-i, 47.55.pb, 81.10.Bk, 81.10.Fq, 89.20.Bb

1 Введение

Впервые синтетические рубины получил в 1877 Э. Фреми, автор первой монографии о росте кристаллов (Synthesis of rubies, 1891) [1]. Его ученик О. Вернейль в 1902 г. начал, используя водородно-кислородную горелку, производство рубина и сапфира (сейчас так выращивают, например, кристаллов SrTiO3 [2]). Столетие спустя производство кристаллов оценивалось в 20 000 тонн в год [3].

Кристаллы выращивают из расплава, раствора, паровой фазы, изредка монокристаллы получают преобразованием твердой фазы [4, 5] - переплавлением поликристалла путем поглощения одним зерном соседних или ростом нового зародыша за счет поликристаллической матрицы [1]. Рост из расплава обеспечивает наибольшую скорость — до десятков сантиметров в час [6]. Так получают полупроводники, оксиды, флуориды, теллуриды. Важнейшими являются кремний [7] и сапфир [1, 8]. Высокотемпературные сверхпроводники выращивают из нестехиометрического расплава [5, 9].

Вытягивание из расплава (метод Чохральского111 Сам польский ученый Ян Чохральский рассматривал эту технику не как метод выращивания, но как “новый способ измерения скорости кристаллизации”; рост полупроводниковых кристаллов германия и, позднее, кремния вытягиванием из расплава был разработан Г. К. Тилом и Дж. Б. Литтлом в 1950 г. [10, 11]. В 2012 г. Сейм Польши провозгласил 2013 Годом Чохральского. ) — основной промышленный способ получения монокристаллов кремния диаметром до 450 мм [6] (и еще больших — до 700 мм в диаметре — сцинтилляционных кристаллов галидов [12])222Более 95% высококачественных (semicondictor grade) монокристаллов кремния [13] и около 45% кристаллов более низкого качества для солнечных батарей (solar grade) [14] производятся методом Чохральского. Заметим, что кристаллы кремния, полученные методом зонной плавки, в котором высокая чистота кристалла достигается отсутствием контакта расплава с тиглем, обеспечивают большее время жизни неосновных носителей заряда и тем самым более высокую эффективность солнечных элементов [15].. Более полувека назад освоен рост бездислокационных монокристаллов кремния [16]. При выращивании полупроводниковых соединений A3B5subscript𝐴3subscript𝐵5A_{3}B_{5} для предотвращения испарения летучего компонента из расплава вводится дополнительный жидкий слой (т. н. „инкапсулированный“ рост) [17]. Среди других методов следует упомянуть метод Бриджмена, разработанный в 1924-1936 гг. американцем П. В. Бриджменом, немцем Д. Стокбаргером и русскими учеными И. В. Обреимовым, Г. Г. Тамманом и А. В. Шубниковым, метод Киропулоса [18] и его модификацию, предложенную М. И. Мусатовым в ГОИ, метод вытягивания профилированных кристаллов А. В. Степанова. Условием роста из расплава является отсутствие разложения и твердофазных переходов (как, например, α𝛼\alpha-β𝛽\beta трансформация в кварце SiO2𝑆𝑖subscript𝑂2SiO_{2}).

Из расплава нельзя вырастить кристаллы широкозонных полупроводников, таких, как карбид кремния SiC и нитриды III группы (AlN, GaN, InN и их твердые растворы). Уникальные свойства нитридов III группы [19, 20] делают их лучшим материалом для оптоэлектронных приборов в видимом и УФ диапазонах [21], включая источники освещения [22, 23, 24], а также мощных и СВЧ приборов, работающих при высоких температурах и в агрессивной среде [25, 26]. Чтобы использовать потенциал этих материалов, требуются нативные подложки высокого качества333Требования к подложке следующие [27]: согласованность по постоянной решетки в двух направлениях (рассогласование в вертикальном направлении ведет к генерации дефектов путем смещения эпитаксиальных слоев (ЭС), включая обрашение границ доменов и дефекты упаковки [20]); согласование по коэффициенту линейного теплового расширения; химическая совместимость; большой размер (”размер, приемлемый для промышленности”[28] — не менее 2′′); доступная цена. Иногда желательны дополнительные свойства, например, спайность для лазерных диодов или высокое электрическое сопротивление для полевых транзисторов. Подложка определяет кристаллографическую ориентацию, полярность, политип и морфологию выращиваемых ЭС; различия в химическом составе подложки и ЭС могут привести к загрязнению последнего. : гомоэпитаксия обеспечивает меньшую, чем гетероэпитаксия, плотность дефектов [29].

Кристаллы AlN, обладая наибольшей среди известных пьезоэлектриков поверхностной и объемной акустической скоростью, малым температурным коэффициентом задержки и высоким пьезоэлектрическим коэффициентом [30], идеальны также для приборов, использующих поверхностно-акустические волны (ПАВ)444Интересны даже поликристаллические пленки AlN (свойства упругих волн в поликристаллах, однако, зависят от размера и ориентации зерен), поскольку соответствующие ПАВ приборы могут работать на частотах выше 1 ГГц [31] при температурах до 1150C [32], в отличие от традиционных пьезоэлектриков (в кварце αSiO2𝛼𝑆𝑖subscript𝑂2\alpha SiO_{2} происходит фазовый переход при 573C, а ниобат лития LiNbO3𝐿𝑖𝑁𝑏subscript𝑂3LiNbO_{3} разлагается при 300C). AlN рассматривается также как материал для интеграции полупроводниковых и ПАВ приборов [33]..

Из-за недостатка нативных подложек (GaN, AlN) используются чужеродные (GaAs, AlAs, GaP, ZnO, MgO, LiGaO2, SiO2, ZrO2, Mo и т. п. [19, 34]), что снижает качество ЭС (рост плотности проникающих дислокаций (ППД), появление дефектов упаковки, трещины [35]). Лучшие - подложки из сапфира555 Сапфир Al2O3 привлекателен с кристаллографической точки зрения: элементарная ячейка GaN, выращенная на с-плоскости (0001), повернута на 30 вокруг оси c по отношению к ячейке сапфира, а ось (11¯0¯01¯1¯001\bar{1}\bar{0}0) GaN параллельна оси (12¯1¯01¯2¯101\bar{2}\bar{1}0) сапфира [19]. Однако ЭС, выращенные на сапфире, уступают по качеству выращенным на карбиде кремния (6H-SiC, 4H-SiC) в силу значительно большего рассогласования постоянных решетки и коэффициентов линейного теплового расширения. Изолируюшая природа сапфира исключает вертикальную архитектуру чипа: биполярные приборы на подложках Al2O3𝐴subscript𝑙2subscript𝑂3Al_{2}O_{3} должны иметь анод и катод в одной плоскости и потому чувствительны к эффекту концентрации тока (current crowding) в окрестности электродов. Это явление ограничивает эффективность светодиодов (СД), биполярных транзисторов и диодов Шоттки [36]. Концентрация тока приводит к перегреву, формированию горячих пятен и выходу прибора из строя [37, 38]. Другим недостатком сапфира как подложки для нитридных СД является меньший, чем у нитридов, коэффициент преломления, ведущий к волноводному эффекту и снижению эффективности вывода света [39]. Тем не менее, около 80% нитридных СД производится на сапфировых подложках диаметром 2” в силу их низкой стоимости и доступности [40]. и карбида кремния.

Хотя первые кристаллы AlN синтезированы 150 лет назад Ф. Бриглером и А. Гюнтером (см. [41]), а игольчатые кристаллы GaN Р. Джуза и Х. Ханном в 1938 г. [19], рост кристаллов AlN, GaN и AlGaN остается трудным [42]; монокристаллы InN не получены до сих пор — термическая неустойчивость нитридов III группы возрастает с номером в периодической системе Д. И. Менделеева [43].

Монокристаллы нитридов III группы нельзя вырастить из расплава при атмосферном давлении из-за разложения при 1150 K [44] вследствие сильной энергии связи молекулы азота и низкой свободной энергии кристалла [45]: GaN разлагается на металлический галлий и газообразный азот [46]. Конгруэнтное плавление нитрида галлия недавно осуществлено при давлении 6 ГПа [47].

Нитриды III группы выращивают из раствора или из газовой фазы. Растворимость азота в галлии низка [48] (в пересыщенном растворе образуются пузырьки N2 [45]), но может быть увеличина растворением радикалов азота — аммиак предпочтительней как окружающий газ [49]. Кристаллы GaN, выращенные при сверхвысоком давлении (High Nitrogen Pressure Solution Growth) [50, 51], имеют рекордно низкую ППД — 102cm2superscript102𝑐superscript𝑚210^{2}cm^{-2}. Получены игольчатые и объемные кристаллы размером 1 см и 1мм соответственно [52]. Выращены также кристаллы (Al,Ga)N с содержанием алюминия 0.22 - 0.91, размер самого крупного составлял 0.8 х 0.8 х 0.8 мм [53].

От экстремальных параметров этого метода удается уйти в аммонотермальном росте [54, 55] и методе щелочных металлов [56, 57]. Первый принадлежит широкому классу сольвотермальных методов и подобен росту аметистов в природе [58] и гидротермальному методу выращивания кварца [59]. Низкая скорость роста компенсируется одновременным ростом множества кристаллов (более 100 в случае ZnO и более 2000 в случае кварца). Сотни различных кристаллов выращиваются сольвотермальным методом, но единственный пример промышленного роста широкозонных полупроводников — рост оксида цинка [60] при давлении кислорода 50 атм [61].

В этом методе полярный растворитель (например, аммиак в аммонотермальном) образует метастабильные промежуточные продукты с растворенным веществом (нутриентом). Растворимость нутриента повышают минерализаторы. Так, GaN не удается вырастить в растворе галлия — необходимо добавить литий как переносчик либо кислотный или основной минерализатор [62] - NH4X (где X= Cl, Br, I) [54, 55] или GaI3 (вместе с CuI или LiI) [54].

В методе щелочных металлов молекула азота, абсорбированная на поверхности раствора Ga-Na, получает электроны от натрия, что ослабляет связи в молекуле и вызывает диссоциацию N2 на два радикала при более низких температуре и давлении [56]. Замена натрия на литий позволяет снизить давление до 1-2 атм [57].

Скорость роста нитрида галлия из раствора не превышает 2μ𝜇\mu/час [63]). Не следует ожидать развитие этой технологии до промышленного уровня в обозримом будущем.

Сублимационный666Сублимация — образование паровой фазы из твердой. Сублимационный рост (неявно предполагается, что обе фазы — одно и то же вещество) обеспечивается бездиффузионным переносом пара: сублимация источника и конденсация на затравке происходят конгруэнтно — нет изменений состава, нет посторонних компонентов - перенос обеспечивается т.н. ветром Стефана (дрейфовый перенос [64]) и скорость роста максимальна [65]. Строго говоря, AlN и SiC не сублимируют, а разлагаются. рост (также - конденсация из паровой фазы, модифицированный метод Леви), разработанный Ю. М. Таировым и В. Ф. Цветковым [66], используется для получения кристаллов SiC и AlN [41, 67, 68, 69], ZnO [70], волокон AlN [71], других нитридов, например, нитрида титана [72]. Сублимационный рост кристаллов GaN менее успешен [73] — равновесное давление азота над поверхностью GaN на шесть порядков выше, чем над AlN [74].

Требования к монокристаллам ужесточаются: так, кристаллы сапфира диаметром 14 см рутинно выращиваются методом температурного градиента (TGT) [75]. Нужны, однако, оптически однородные кристаллы сапфира диаметром 35 см (для лазерного интерферометра в обсерватории гравитационных волн [76, 77]).

Проектирование т. н.“горячей зоны“(нагревательных и теплоизолирующих элементов [15]) трудно. Простое масштабирование [10, 78] не годится из-за нелинейности процессов переноса: так, число Рейнольдса ReRe\rm Re линейно зависит от характерного размера, число Грасгофа GrGr\rm Gr — как третья степень, а число Марангони MnMn\rm Mn не зависит; конвекция расплава становится неустойчивой при росте размера кристалла [79]. Моделирование может помочь, если предсказания достоверны.

Модели используют и для управления процессом роста в реальном времени [80] — т.н. предсказательные системы контроля [81] или основанные на моделях системы обратной связи [82]. В методе Чохральского, например, необходимо выдерживать постоянным диаметр кристалла — для коррекции можно использовать измерения высоты кристалла, формы мениска и т. п. [83].

В статье дан обзор макроскопического численного моделирования тепломассообмена при выращивании монокристаллов. Эффекты кристаллизации на микро- и наномасштабах [84, 85, 86, 87] не рассматриваются, так же как и моделирование роста дендритов и эволюции квазиравновесной двухфазной зоны [88, 89, 90].

2 Математические модели

Основным процессом при росте кристаллов является теплообмен, кристаллизация чистого вещества определяется только полем температуры. Есть исключения: эпитаксия в реакторах с горячей стенкой [91], рост из раствора [92], включая кристаллизацию белков777 Кристаллы нужны для исследования структуры методами рентгеновской кристаллографии, рассеяния нейтронов, электронной микроскопии. Банк данных в 2014 г. содержал 105superscript10510^{5} 3D структур белков и нуклеиновых кислот. К сожалению, нет доказательств идентичности структуры белка в кристалле и в „рабочей конформации“ — в растворе. Значение воды (”21-й аминокислоты”[93]) для функционирования белка нельзя переоценить [94]. Иногда нормальное функционирование белковой молекулы требует покрытия ее поверхности бесконечным (в терминах теории протекания) кластером воды [95]. , жидкофазная эпитаксия InGaAsP на движущуюся подложку [96].

Большинство неорганических кристаллов выращивают при высоких температурах — радиационный теплообмен является основным. Теплопроводность и конвекция определяют локальное распределение температуры и тем самым скорость роста и морфологическую устойчивость. Рост кристаллов затрагивает широкий спектр масштабов: от нанометров через мезомасштабные структуры (дефекты, вторичные включения и т. п.) к макроскопическим монокристаллам. Представление о диапазоне размеров установок дает сравнение двух родственных процессов — аммонотермального роста GaN в реакционной трубке и роста кварца в автоклаве с производительностью до 3 тонн (Табл. 1). Значительно варьируются и свойства жидкости. Число Прандтля меняется от 0.01 для расплавов Si и Si-Ge [97] до десятков для расплавов оксидов, что определяет качественные отличия в конвекции [98], в частности, неустойчивости течения в методе Чохральского приводят к спиралевидным формам монокристаллов некоторых оксидов (DyScO3, SmScO3).

Моделирование роста кристаллов требует решения сопряженной задачи [15, 99, 100, 101]. Так, модель сублимационного роста SiC включает резистивный или СВЧ нагрев, теплообмен теплопроводностью, конвекцией, излучением, сопряженный массообмен в газовом зазоре и в пористом источнике, гомогенные химические реакции и гетерогенные реакции на стенках установки и поверхности гранул источника, формирование упругой деформации и дислокаций в растущем кристалле, образование поликристаллических депозитов на стенках ростовой ячейки, эволюцию формы монокристалла и депозитов с учетом огранки кристалла, образование графитовых или кремниевых включений в кристалл, эволюцию состава и пористости источника [102, 103, 104].

О роли различных механизмов судят по безразмерным критериям подобия (Табл. 2). Делать это следует с осторожностью: например, часто преобладание естественной или вынужденной конвекции оценивается по числу Ричардсона Ri=Gr/Re2RiGrsuperscriptRe2\rm Ri=Gr/Re^{2} [105]; однако смешанное течение может быть неединственным, а реализация конкретной структуры определяться историей процесса [106].

Ключевым является расчет течения жидкости, определяемого теплообменом в установке (furnace-scale, process-level [80]). Поскольку характерное время изменения формы кристалла (около минуты в методе Чохральского) велико в сравнении с гидродинамическим, часто используют квазистационарный подход — решается ряд стационарных задач, соответствующих разным стадиям роста. Нестационарное моделирование необходимо при изучении эволюции примесей (C, O) и точечных дефектов (межузлия, вакансии) в кремнии [107, 108, 109], а также эволюции дислокаций, когда требуется тепловая история процесса (включая охлаждение) [110, 111].

Цель численного моделирования — объяснение и предсказание. Оно не заменяет, но дополняет эксперимент, предоставляя информацию, которая экспериментально может быть получена только косвенно. С другой стороны, модели опираются на опытные данные (материальные свойства и т. п.) и требуют верификации. В англоязычной литературе используются, часто как синонимы, термины modelling и simulation, хотя первый рекомендуется относить к разработке модели, а второй — к ее использованию [112, 113].

Модель связывает спецификацию процесса с результатом (Табл. 3) — это прямая задача. На практике полезнее иная формулировка: как следует изменить конструкцию или параметры процесса, чтобы повысить качество кристалла или снизить стоимость [114]. Интуитивный метод проб и ошибок [115] и еще более простой „слепой поиск“ [116] требуют значительных средств и времени. Можно поставить обратную задачу, указав, какие параметры могут меняться и каков критерий успеха (inverse modeling [117], inverse engineering [113]). Обратные задачи некорректно поставлены - необходима дополнительная информация для регуляризации задачи [118] (ограничение класса решений, например, требование гладкости [119]).

Макроскопическое моделирование роста кристаллов основано на моделях сплошной среды. В случае объемных кристаллов нельзя, в отличие от ЭС [120, 121], считать расчетную область фиксированной: необходимо либо использовать подвижные расчетные сетки, либо периодически проводить регенерацию. Последний подход особенно привлекателен для квазистационарного моделирования.

Глобальная и локальная задачи

Часто решение глобальной задачи служит источником граничных условий для меньшей области, в которой используются более сложные физические модели (например, полупрозрачность кристалла) или модели более высокой размерности (трехмерное течение в осесимметричной ростовой установке [122, 123, 124, 125]). В последнем случае нельзя ограничить 3D область расплавом (даже расширяя ее за счет части кристалла [80]): осесимметричные граничные условия искусственно ограничивают турбулентное течение. Например, при моделировании роста Si методом Чохральского 3D область должна включать кварцевый и графитовый тигли, а в ряде случаев — и часть газовой области [122, 126, 127] — распределение температуры на границе расплав/тигель существенно нестационарно и далеко от осесимметричного. Неоднородность теплового потока на этой границе - источник колебаний концентрации кислорода в растущем кристалле. Т.о., проблема подразделяется на две

Глобальный (furnace-scale) теплообмен

Теплообмен во всей установке в области 𝒟global2Dsuperscriptsubscript𝒟𝑔𝑙𝑜𝑏𝑎𝑙2𝐷\mathcal{D}_{global}^{2D}

Процессы в горячей зоне

Конвекция и тепломассообмен в расплаве и ближайших элементах ростовой установки 𝒟local3Dsuperscriptsubscript𝒟𝑙𝑜𝑐𝑎𝑙3𝐷\mathcal{D}_{local}^{3D}

Самосогласованное решение достигается итерациями решений в областях 𝒟global2D𝒟local3Dsuperscriptsubscript𝒟𝑔𝑙𝑜𝑏𝑎𝑙2𝐷superscriptsubscript𝒟𝑙𝑜𝑐𝑎𝑙3𝐷\mathcal{D}_{global}^{2D}\setminus\mathcal{D}_{local}^{3D} и 𝒟local3Dsuperscriptsubscript𝒟𝑙𝑜𝑐𝑎𝑙3𝐷\mathcal{D}_{local}^{3D}, связанных тепловыми условиями на границе 𝒟𝒟\partial\mathcal{D}. Однонаправленное сопряжение (например, задание температуры ампулы, содержащей расплав и кристал в реальном процессе, из расчета для пустой ампулы [128]) обычно неприемлемо.

2.1 Теплообмен

2.1.1 Теплопроводность

Стационарное распределение температуры удовлетворяет уравнению

(λsolidT)=Q,subscript𝜆𝑠𝑜𝑙𝑖𝑑𝑇𝑄\nabla\cdot\left(-\lambda_{solid}\nabla T\right)=Q, (1)

где Q𝑄Q — источник тепла, например, СВЧ нагрев. Коэффициент теплопроводности λsolidsubscript𝜆𝑠𝑜𝑙𝑖𝑑\lambda_{solid} анизотропен для кристаллов (степень анизотропии невелика, а необходимость 3D рассмотрения определяется ориентацией кристалла и геометрией установки) и блоков из пиролитического графита, имеющего слоистую структуру с упорядоченным гексагональным расположением атомов углерода в плоскости; отношение коэффициентов теплопроводности составляет от 100 до 400.

Элементы установки могут являться пористой средой. Пористый источник используется при выращивании кристаллов GaN из раствора Li-Ga-N [129], в аммонотермальном методе [130, 55], сублимационном росте SiC и AlN [103, 131]. Гранулированные или волокнистые материалы служат теплоизоляцией. Эффективный коэффициент теплопроводности λeffsubscript𝜆𝑒𝑓𝑓\lambda_{eff}, зависящий от давления и температуры, суммирует вклады излучения, теплопроводности твердой матрицы и газовых пустот. Опытные данные скудны, поэтому необходима модель для экстраполяции λeffsubscript𝜆𝑒𝑓𝑓\lambda_{eff} за пределы исследованных интервалов давления и температуры [132].

2.1.2 Конвективный теплообмен

Течение расплава

Разнообразие картин течения отражает многообразие движущих сил и различия в масштабах и свойствах [133]. Простейшее течение в методе Бриджмена [134] — это тепловая и/или концентрационная конвекция, характеризуемые (βcsubscript𝛽𝑐\beta_{c} — концентрационный коэффициент расширения) тепловым Gr=βgL3ΔT/ν2𝐺𝑟𝛽𝑔superscript𝐿3Δ𝑇superscript𝜈2Gr={\beta gL^{3}\Delta T}/{\nu^{2}} и концентрационным Grc=βcgL3Δc/ν2𝐺subscript𝑟𝑐subscript𝛽𝑐𝑔superscript𝐿3Δ𝑐superscript𝜈2Gr_{c}={\beta_{c}gL^{3}\Delta c}/{\nu^{2}} числами Грасгофа.

Течение в вертикальном методе Бриджмена с центрифугированием [135] определяется взаимодействием сил плавучести и Кориолиса. Во вращательном варианте [136] добавляется вынужденная конвекция. Вынужденное течение в методе Чохральского вызывается вращением кристалла и тигля. Сдвиговое напряжение на свободной границе расплава из-за движения газа может превышать напряжение, связанное с эффектом Марангони [137]). В инкапсулированном методе Чохральского появление третьей жидкости несущественно усложняет расчет течения (течение инкапсулянта ламинарное), но затрудняет моделирование массообмена — сопряженных физико-химических процессов в трех средах.

В отличие от упомянутых методов в методе зонной плавки фазовая граница расплав-кристалл имеет сложную форму [138]: жидкий мостик образуется между двумя твердыми поверхностями, а течение определяется градиентами температуры и концентрации. Период колебаний в случае смешанного термоконцентрационного эффекта Марангони меньше (и, значит, требуется более высокое разрешение при расчете), чем в случаях, когда течение вызывается изменением только температуры (или концентрации) [139].

Течение расплава описывается следующими уравнениями

ρt+(ρV)=0𝜌𝑡𝜌𝑉0\dfrac{\partial\rho}{\partial t}+\nabla\cdot(\rho\vec{V})=0\\ (2)
(ρV)t+(V)ρV=p+τ^+(ρρ0)g+j×B𝜌𝑉𝑡𝑉𝜌𝑉𝑝^𝜏𝜌subscript𝜌0𝑔𝑗𝐵\dfrac{\partial(\rho\vec{V})}{\partial t}+(\vec{V}\cdot\nabla)\rho\vec{V}=-\nabla p+\nabla\cdot\hat{\tau}+(\rho-\rho_{0})\vec{g}+\vec{j}\times\vec{B}\\ (3)
(ρCpT)t)+(ρCpVT)=(λeffT)qrad\dfrac{\partial(\rho C_{p}T)}{\partial t})+\nabla\cdot(\rho C_{p}\vec{V}T)=\nabla\cdot(\lambda_{eff}\nabla T)-\nabla\cdot\vec{q}^{rad}\\ (4)
(ρϕi)t+(ρVϕi)=(Dϕi,effρϕi))\dfrac{\partial(\rho\phi_{i})}{\partial t}+\nabla\cdot(\rho\vec{V}\phi_{i})=\nabla\cdot(D_{\phi_{i},eff}\nabla\rho\phi_{i}))\\ (5)

где ρ𝜌\rho — плотность, V𝑉\vec{V} — скорость, p𝑝p — давление, τ^^𝜏\hat{\tau} — тензор напряжений, μeff=μmol+μtsubscript𝜇𝑒𝑓𝑓subscript𝜇𝑚𝑜𝑙subscript𝜇𝑡\mu_{eff}=\mu_{mol}+\mu_{t} — эффективная динамическая вязкость, Cpsubscript𝐶𝑝C_{p} — удельная теплоемкость, T𝑇T — температура, ϕisubscriptitalic-ϕ𝑖\phi_{i} — доля i-й примеси, λeff=λmol+μt/Prtsubscript𝜆𝑒𝑓𝑓subscript𝜆𝑚𝑜𝑙subscript𝜇𝑡𝑃subscript𝑟𝑡\lambda_{eff}=\lambda_{mol}+\mu_{t}/Pr_{t} — эффективная теплопроводность, qradsuperscript𝑞𝑟𝑎𝑑\vec{q}^{rad} — поток тепла излучением, Dϕi,effsubscript𝐷subscriptitalic-ϕ𝑖𝑒𝑓𝑓D_{\phi_{i},eff} — эффективный коэффициент диффузии, j𝑗\vec{j} - электрический ток, B𝐵\vec{B} — магнитная индукция.

Обычные условия прилипания для скорости, непрерывности температуры и теплового потока ставятся на границе расплав/тигель. На свободной поверхности расплава нормальная скорость равна 0, а тангенциальные скорости расплава и газа удовлетворяют условиям

(μeffVτn)1=(μeffVτn)2+σTτTsubscriptsubscript𝜇𝑒𝑓𝑓subscript𝑉𝜏𝑛1subscriptsubscript𝜇𝑒𝑓𝑓subscript𝑉𝜏𝑛2𝜎𝑇subscript𝜏𝑇\displaystyle\left(\mu_{eff}\dfrac{\partial V_{\tau}}{\partial n}\right)_{1}=\left(\mu_{eff}\dfrac{\partial V_{\tau}}{\partial n}\right)_{2}+\dfrac{\partial\sigma}{\partial T}\nabla_{\tau}T (6)
(Vτ)1=(Vτ)2subscriptsubscript𝑉𝜏1subscriptsubscript𝑉𝜏2\displaystyle(V_{\tau})_{1}=(V_{\tau})_{2} (7)

При росте соединений A3B5,A2B6subscript𝐴3subscript𝐵5subscript𝐴2subscript𝐵6A_{3}B_{5},A_{2}B_{6} и таких полупроводников, как кремний-германий888Этот сплав позволяет подстраивать ширину запрещенной зоны и полностью совместим с технологией кремниевых приборов [140]. Монокристаллы SiGe выращивают также из раствора Si-Ge методом жидкофазной диффузии [141, 142], основанном на принципе пересыщения - в отличие от роста из расплава, обеспечивающимся охлаждением. [143, 144] необходимо предотвратить изменение состава кристалла, вызванного отторжением компонента от фазовой границы, подпиткой расплава одним из компонентов [145].

Естественная конвекция в расплаве в условиях микрогравитации, приводящая к неоднородному распределению примеси, связана с эффектом Марангони и/или нестационарными возмущениями (g-jitter), вызываемыми движениями экипажа и механическими колебаниями спутника. Амплитуда этих ускорений может на порядок превышать ускорение силы тяжести на орбите; иногда следует учитывать силу Кориолиса из-за вращения спутника вокруг оси и вокруг Земли (см. [146, 147] и приведенные ссылки). Зависимость максимальной среднеквадратичной скорости от числа Экмана Ek = ν/(2ΩL02)𝜈2Ωsuperscriptsubscript𝐿02\nu/(2\Omega L_{0}^{2}) или от частоты микроускорений имеет резонансный характер. Вибрации можно также использовать для управления ростом как в земных условиях, так и на орбитальной станции [148].

О характере течения — ламинарное или турбулентное — судят по числу Рэлея в случае естественной конвекции и числу Рейнольдса в случае вынужденной [149]. Так, течение турбулентно в гидротермальном росте кварца: число Рэлея, определенное по диаметру автоклава, достигает Ra=41011𝑅𝑎4superscript1011Ra=4\cdot 10^{11} [150]. Турбулентным является течение расплава в росте кремния методом Чохральского в силу больших масштабов и малой вязкости расплава [123, 151].

Моделирование роста методом Чохральского имеет богатую историю [134, 152, 153, 154, 155]. Первые расчеты выполнены для осесимметричного ламинарного течения. Трехмерные расчеты, начатые в [156] и продолженные другими исследователями [157, 158], показали, что неосесимметричное нестационарное течение формируется уже с чисел Рейнольдса порядка 104superscript10410^{4}. Возникающие волновые структуры связывают с бароклинной неустойчивостью ([157]. Эксперименты (см. ссылки в [159]) также показывают, что течение расплава нестационарное и, возможно, турбулентное, для кристаллов с диаметром более 40 мм. Авторы [160] рассмотрели свидетельства турбулентного характера течения расплава в промышленных установках для выращивания кремния и предложили использование усредненных по Рейнольдсу уравнений Навье-Стокса. Стандартная высокорейнольдсова kϵ𝑘italic-ϵk-\epsilon модель турбулентности с использованием пристеночной функции для реализации условия прилипания [161] впервые использована в [162].

Применение этой модели к течению расплава кремния неоправдано. Традиционные пристеночные функции получены для сдвиговых слоев с локально равновесной турбулентностью — генерация турбулентности примерно уравновешивается диссипацией и конвективный перенос играет вторичную роль. Пристеночные слои у кристалла и тигля ламинаризованы, в них генерации турбулентности не происходит - турбулентные пульсации переносятся из ядра потока. Вращение тигля подавляет турбулентность и турбулентная вязкость становится сопоставима с молекулярной.

Кинни и Браун [163] использовали низкорейнольдсову kϵ𝑘italic-ϵk-\epsilon модель, требующую более высокого пространственного разрешения, чем стандартная kϵ𝑘italic-ϵk-\epsilon модель. Обе модели основаны на изотропной турбулентной вязкости. Ристорелли и Лумли [164] отметили, что анизотропия турбулентности важна для течения расплава кремния и указали на модели второго порядка. Использование уравнений для рейнольдсовых напряжений позволяет непосредственно учесть влияние плавучести и вращения на турбулентное смешение, однако увеличивает число дополнительных уравнений в частных производных. Ни одна из моделей второго порядка не была верифицирована для течений, где существенны все факторы, играющие важную роль в течении расплава кремния.

Трудность построения модели турбулентности - в нелинейном взаимодействии явлений всех масштабов и отсутствии спектрального разрыва, который позволил бы отделить далекие от равновесия крупномасштабные движения от находящихся в равновесии (термализованных) мелкомасштабных [165]. Использование усредненных по Рейнольдсу уравнений Навье-Стокса (РУНС) не позволяет описать форму межфазной границы или распределение кислорода в кристалле кремния [166, 167].

Прямое численное моделирование (ПЧМ) обеспечивает полную информацию о течении, включая пространственно-временные корреляции [168], однако его применение возможно только для обладающих большой вязкостью течений расплавов оксидов или в областях простой формы. Утверждение „ПЧМ - метод исследования, а не инструмент решения инженерных проблем“[169] остается справедливым [170]. При росте кристаллов кремния диаметром 300 мм числа Рейнольдса, вычисленные по скоростям вращения кристалла и тигля, — Recrys105𝑅subscript𝑒𝑐𝑟𝑦𝑠superscript105Re_{crys}\approx 10^{5} и Recruc3105𝑅subscript𝑒𝑐𝑟𝑢𝑐3superscript105Re_{cruc}\approx 3\cdot 10^{5}, что соответствует числам Рейнольдса по тейлоровскому масштабу999 Тэйлоровский масштаб - масштаб расстояния, на котором молекулярная вязкость существенно сказывается на динамике турбулентных вихрей; его вычисление использует некоторые корреляционные функции течения [171]. Reλ𝑅subscript𝑒𝜆Re_{\lambda} 400-600 (Табл. 4) [172]. Наивысшее значение Reλ𝑅subscript𝑒𝜆Re_{\lambda} = 1200 получено для однородной турбулентности в периодической кубической области спектральным методом с использованием расчетных сеток, содержащих 40963superscript409634096^{3} ((6910969superscript10969\cdot 10^{9}) ячеек [173]. Размер сетки для этой простой задачи при указанных выше значения Reλ𝑅subscript𝑒𝜆Re_{\lambda} - около 1091010superscript109superscript101010^{9}-10^{10} ячеек [173, 174]. Еще более подробные сетки нужны для расчета переноса кислорода вследствие большого значения числа Шмидта [175, 176] - для кислорода в расплаве кремния Sc10𝑆𝑐10Sc\approx 10 [177].

Очевидно, нельзя доверять результатам т.н. „грубого ПЧМ“ или „квази ПЧМ“ [178], которые не обеспечивают необходимого пространственного разрешения101010 Колмогоровский масштаб η=(ν3/ϵ)1/4𝜂superscriptsuperscript𝜈3italic-ϵ14\eta=(\nu^{3}/\epsilon)^{1/4} (где ϵitalic-ϵ\epsilon — средняя скорость диссипации турбулентной кинетической энергии на единицу массы, а ν𝜈\nu - кинематическая вязкость) считается наименьшим масштабом, который должен быть разрешен. Эта величина мала - несколько миллиметров даже для атмосферных вихрей с характерным размером порядка километров. Размер ячейки расчетной сетки должен быть около 0.26η0.26𝜂0.26\eta, 0.55η0.55𝜂0.55\eta и 0.95η0.95𝜂0.95\eta для разностных схем 2, 4 и 6 порядков, соответственно [169]. Число узлов/ячеек/элементов в схемах конечных разностей/объемов/элементов должно быть пропорционально числу степеней свободы турбулентного течения NFD,FV,FENDOFproportional-tosubscript𝑁𝐹𝐷𝐹𝑉𝐹𝐸superscript𝑁𝐷𝑂𝐹N_{FD,FV,FE}\propto N^{DOF}. Известно, что NDOFReproportional-tosuperscript𝑁𝐷𝑂𝐹𝑅𝑒N^{DOF}\propto Re и NDOFRe9/4proportional-tosuperscript𝑁𝐷𝑂𝐹𝑅superscript𝑒94N^{DOF}\propto Re^{9/4} для двумерных и трехмерных течений, соответственно. По-видимому, в настоящее время наилучший подход к моделированию турбулентных течений при очень больших числах Рейнольдса — адаптивный метод вейвлетов [179], поскольку требуемое число мод NAWMmodNCVproportional-tosubscriptsuperscript𝑁𝑚𝑜𝑑𝐴𝑊𝑀superscript𝑁𝐶𝑉N^{mod}_{AWM}\propto N^{CV}, где NCVsuperscript𝑁𝐶𝑉N^{CV} — число когерентных вихрей в потоке [180]. , но, как утверждают их защитники, дают картины течения, похожие на наблюдаемые. Действительно, когерентные структуры в развитых турбулентных течениях слабо зависят от числа Рейнольдса. При росте кристаллов, однако, интересна не картина течения, а его поведение вблизи границ - кристалла, тигля, свободной поверхности. Эта ситуация напоминает попытки в 80-е годы ХХ века использовать уравнения Эйлера для расчета отрывных вязких течений: расчеты воспроизводили общую картину течения, если точка/линия отрыва определялась геометрией задачи, но не могли дать коэффициент трения или теплопередачи.

В настоящее время оптимальными подходами к моделированию турбулентного течения расплава являются метод крупных вихрей (МКВ) [181] и гибридные методы, сочетающие лучшие стороны МКВ и РУНС [122, 182, 183]. В МКВ явно разрешаются крупномасштабные движения, а эффект мелкомасштабных движений учитывается т.н. подсеточной (Subgrid Scale - SGS) моделью . В гибридном методе [126, 166] подсеточная модель активируется в ядре потока расплава, а kϵ𝑘italic-ϵk-\epsilon модель обеспечивает генерацию турбулентности вблизи твердых поверхностей.

Течение газа

Течение газа в задачах роста кристаллов ламинарное, за исключением инкапсулированного роста полупроводников A3B5 при высоком давлении, и характеризуется малыми по сравнению со звуковой скоростями - число Маха M=V0/a1𝑀subscript𝑉0𝑎much-less-than1M=V_{0}/a\ll 1, но значительными изменениями температуры (и, следовательно, плотности). Такие течения называются гипозвуковыми [184].

Использование уравнений Навье-Стокса сжимаемого газа для исследований течений, которые характеризуются двумя сильно различающимися масштабами скорости и, следовательно, времени (конвективным τk=Ł/V0subscript𝜏𝑘italic-Łsubscript𝑉0\tau_{k}=\L/V_{0} и акустическим τa=L/asubscript𝜏𝑎𝐿𝑎\tau_{a}=L/a), сопряжено с вычислительными трудностями [185, 186, 187]. В явных разностных схемах временной шаг ограничен величиной порядка h/(V+a)h/aτa/N𝑉𝑎𝑎subscript𝜏𝑎𝑁h/(V+a)\approx h/a\approx\tau_{a}/N и они эффективны лишь для моделирования собственно акустических явлений [188]. Неявные схемы безусловно устойчивы (для линеаризованных уравнений), однако при стремлении числа Маха к нулю возрастает трудоемкость расчетов и падает их точность [185, 186]. Это связано с малостью относительных изменений давления в гипозвуковом потоке и проявляется особенно остро, если в качестве зависимой переменной используется плотность. Записывая уравнение состояния в виде p=(a2/γ)ρ𝑝superscript𝑎2𝛾𝜌p=(a^{2}/\gamma)\rho (γ𝛾\gamma - показатель адиабаты), легко видеть, что малые изменения плотности приводят к большим изменениям градиента давления в уравнении движения

1ρ0V02p1γM2(ρρ0)(ρρ0).1subscript𝜌0superscriptsubscript𝑉02𝑝1𝛾superscript𝑀2𝜌subscript𝜌0much-greater-than𝜌subscript𝜌0\frac{1}{\rho_{0}V_{0}^{2}}\nabla p\approx\frac{1}{\gamma M^{2}}\nabla\left(\frac{\rho}{\rho_{0}}\right)\gg\nabla\left(\frac{\rho}{\rho_{0}}\right).

Наконец, последняя по счету, но не по значимости, проблема — постановка условий на проницаемых границах [188].

Эти трудности не возникают при использовании гипозвуковых уравнений Навье-Стокса [189], следующих из полных уравнений Навье-Стокса в предположении, что [106]: число Маха мало M21much-less-thansuperscript𝑀21M^{2}\ll 1; параметр гидростатической сжимаемости ε=gL/RgT0𝜀𝑔𝐿subscript𝑅𝑔subscript𝑇0\varepsilon={gL}/{R_{g}T_{0}} мал ε1much-less-than𝜀1\varepsilon\ll 1 ( мелкая конвекция [190]); характерное время велико в сравнении с акустическим, что позволяет выбрать L/V0𝐿subscript𝑉0L/V_{0} масштабом времени (число Струхаля Sh=1𝑆1Sh=1.). Приближение Буссинеска требуют дополнительно малости изменений плотности Δρ/ρ01much-less-thanΔ𝜌subscript𝜌01\Delta\rho/\rho_{0}\ll 1.

Приведем вывод на примере однородного совершенного газа. В общепринятых обозначениях уравнения Навье-Стокса имют вид

dρdt+ρ𝐕=0,𝑑𝜌𝑑𝑡𝜌𝐕0\displaystyle\frac{d\rho}{dt}+\rho\nabla\cdot{\bf V}=0, (8)
ρd𝐕dt=1γM2p+1Frρ𝐣+1Re[2Div(μS˙)23(μ𝐕)],𝜌𝑑𝐕𝑑𝑡1𝛾superscript𝑀2𝑝1𝐹𝑟𝜌𝐣1𝑅𝑒delimited-[]2𝐷𝑖𝑣𝜇˙𝑆23𝜇𝐕\displaystyle\rho\frac{d{\bf V}}{dt}=-\frac{1}{\gamma M^{2}}\nabla p+\frac{1}{Fr}\rho{\bf j}+\frac{1}{Re}\left[2Div(\mu\dot{S})-\frac{2}{3}\nabla(\mu\nabla\cdot{\bf V})\right], (9)
ρdTdt=γ1γdpdt+1RePr(λT)+1Re(γ1)M2[2μS˙223(𝐕)2],𝜌𝑑𝑇𝑑𝑡𝛾1𝛾𝑑𝑝𝑑𝑡1𝑅𝑒𝑃𝑟𝜆𝑇1𝑅𝑒𝛾1superscript𝑀2delimited-[]2𝜇superscript˙𝑆223superscript𝐕2\displaystyle\rho\frac{dT}{dt}=\frac{\gamma-1}{\gamma}\frac{dp}{dt}+\frac{1}{RePr}\nabla\cdot(\lambda\nabla T)+\frac{1}{Re}(\gamma-1)M^{2}\left[2\mu\dot{S}^{2}-\frac{2}{3}(\nabla\cdot{\bf V})^{2}\right], (10)
ρT=p.𝜌𝑇𝑝\displaystyle\rho T=p. (11)

В разложении по двум малым параметрам (δ=γM2𝛿𝛾superscript𝑀2\delta=\gamma M^{2} и ϵitalic-ϵ\epsilon)

f=f(0)+δf(10)+ϵf(01)+𝑓superscript𝑓0𝛿superscript𝑓10italic-ϵsuperscript𝑓01f=f^{(0)}+\delta f^{(10)}+\epsilon f^{(01)}+\cdots

первое нетривиальное приближение содержит ρ(0),𝐕(0),T(0)superscript𝜌0superscript𝐕0superscript𝑇0\rho^{(0)},{\bf V}^{(0)},T^{(0)} (ниже индекс опущен), p(0),p(01),p(10)superscript𝑝0superscript𝑝01superscript𝑝10p^{(0)},p^{(01)},p^{(10)}:

p(0)=0,superscript𝑝00\displaystyle\nabla p^{(0)}=0, (12)
dρdt+ρ𝐕=0,𝑑𝜌𝑑𝑡𝜌𝐕0\displaystyle\frac{d\rho}{dt}+\rho\nabla\cdot{\bf V}=0, (13)
ρd𝐕dt=p(1)+1Frρ𝐣+1Re[2Div(μS˙)23(μ𝐕)],𝜌𝑑𝐕𝑑𝑡superscript𝑝11𝐹𝑟𝜌𝐣1𝑅𝑒delimited-[]2𝐷𝑖𝑣𝜇˙𝑆23𝜇𝐕\displaystyle\rho\frac{d{\bf V}}{dt}=-\nabla p^{(1)}+\frac{1}{Fr}\rho{\bf j}+\frac{1}{Re}\left[2Div(\mu\dot{S})-\frac{2}{3}\nabla(\mu\nabla\cdot{\bf V})\right], (14)
ρdTdt=γ1γdp(0)dt+1RePr(λT)𝜌𝑑𝑇𝑑𝑡𝛾1𝛾𝑑superscript𝑝0𝑑𝑡1𝑅𝑒𝑃𝑟𝜆𝑇\displaystyle\rho\frac{dT}{dt}=\frac{\gamma-1}{\gamma}\frac{dp^{(0)}}{dt}+\frac{1}{RePr}\nabla\cdot(\lambda\nabla T) (15)
ρT=p(0).𝜌𝑇superscript𝑝0\displaystyle\rho T=p^{(0)}. (16)

Очевидно, масштаб избыточного (динамического) давления p(1)superscript𝑝1p^{(1)} равен ρ0V02subscript𝜌0superscriptsubscript𝑉02\rho_{0}V_{0}^{2}, а p(0)superscript𝑝0p^{(0)} может зависить только от времени. Член p(1)superscript𝑝1\nabla p^{(1)} есть сумма двух членов одного порядка p(10)superscript𝑝10\nabla p^{(10)} и (ϵ/δ)p(01)italic-ϵ𝛿superscript𝑝01(\epsilon/\delta)\nabla p^{(01)}

Гипозвуковые уравнения подобно несжимаемым уравнениям Навье-Стокса не описывают акустические явления: сжимаемость проявляется только в локальном тепловом расширении. Соотношение, обобщающее условие несжимаемости на случай гипозвуковых уравнений, имеет вид [106, 121]

𝐕=1p(0)[1RePr(λT)1γdp(0)dt].𝐕1superscript𝑝0delimited-[]1𝑅𝑒𝑃𝑟𝜆𝑇1𝛾𝑑superscript𝑝0𝑑𝑡\nabla\cdot{\bf V}=\frac{1}{p^{(0)}}\left[\frac{1}{RePr}\nabla\cdot(\lambda\nabla T)-\frac{1}{\gamma}\frac{dp^{(0)}}{dt}\right]. (17)

Заметим, что подобное соотношение для частного случая получил еще Обербек [191] — из уравнений (7) и (19) его работы следует стационарный вариант обобщенного условия несжимаемости.

Для смеси Nssubscript𝑁𝑠N_{s} компонент консервативная форма стационарных гипозвуковых уравнений в размерном виде имеет вид

ρ𝐕=0𝜌𝐕0\displaystyle\nabla\cdot\rho{\bf V}=0 (18)
(ρ𝐕𝐕+pI^τ^)(ρρ0)𝐠=0𝜌𝐕𝐕𝑝^𝐼^𝜏𝜌subscript𝜌0𝐠0\displaystyle\nabla\cdot\left(\rho{\bf VV}+p\hat{I}-\hat{\tau}\right)-\left(\rho-\rho_{0}\right){\bf g}=0 (19)
(ρ𝐕h+𝐪)=0𝜌𝐕𝐪0\displaystyle\nabla\cdot\left(\rho{\bf V}h+{\bf q}\right)=0 (20)
(ρ𝐕cs+𝐉s)=Ws,s=1,2,,Nsformulae-sequence𝜌𝐕subscript𝑐𝑠subscript𝐉𝑠subscript𝑊𝑠𝑠12subscript𝑁𝑠\displaystyle\nabla\cdot\left(\rho{\bf V}c_{s}+{\bf J}_{s}\right)=W_{s}\,,\;s=1,2,\ldots,N_{s} (21)

где ρ𝜌\rho — плотность смеси, 𝐕𝐕{\bf V} — среднемассовая скорость, hh — удельная энтальпия, cssubscript𝑐𝑠c_{s} — массовая доля s-й компененты, p𝑝p — динамическое давление, τ𝜏\tau — тензор вязких напряжений, 𝐪𝐪{\bf q} — тепловой поток, 𝐉𝐬subscript𝐉𝐬{\bf J_{s}} - диффузионный поток s-й компененты. Для замыкания системы требуются уравнение состояния смеси совершенных газов:

ρRmT=p0=const, 1/m=s=1Ns(cs/ms)formulae-sequence𝜌𝑅𝑚𝑇subscript𝑝0𝑐𝑜𝑛𝑠𝑡1𝑚superscriptsubscript𝑠1subscript𝑁𝑠subscript𝑐𝑠subscript𝑚𝑠\rho{R\over m}T=p_{0}=const\,,\;1/m=\sum\limits_{s=1}^{N_{s}}\left(c_{s}/m_{s}\right)\\ (22)

и определения молекулярных потоков: тензора вязких напряжений

τ^=23μ(𝐕)I^+μ(𝐕+𝐕),^𝜏23𝜇𝐕^𝐼𝜇𝐕𝐕\hat{\tau}=-{2\over 3}\mu\left(\nabla\cdot{\bf V}\right)\hat{I}+\mu\left(\nabla{\bf V}+{\bf V}\nabla\right), (23)

теплового потока

𝐪=λT+s=1Nshs𝐉s+p0s=1NsksT𝐉s/(ρcs)𝐪𝜆𝑇superscriptsubscript𝑠1subscript𝑁𝑠subscript𝑠subscript𝐉𝑠subscript𝑝0superscriptsubscript𝑠1subscript𝑁𝑠superscriptsubscript𝑘𝑠𝑇subscript𝐉𝑠𝜌subscript𝑐𝑠{\bf q}=-\lambda\nabla T+\sum\limits_{s=1}^{N_{s}}h_{s}{\bf J}_{s}+p_{0}\sum\limits_{s=1}^{N_{s}}k_{s}^{T}{\bf J}_{s}/\left(\rho c_{s}\right) (24)

и диффузионного потока s𝑠sй компоненты

𝐉s=ρDs(cs+msmksTTT).subscript𝐉𝑠𝜌subscript𝐷𝑠subscript𝑐𝑠subscript𝑚𝑠𝑚superscriptsubscript𝑘𝑠𝑇𝑇𝑇{\bf J}_{s}=-\rho D_{s}\left(\nabla c_{s}+{m_{s}\over m}k_{s}^{T}{\nabla T\over T}\right). (25)

В случае разбавленных смесей газодинамическая задача отщепляется от задачи массопереноса [192, 193]. При высокой концентрации активных реагентов в потоке несущего газа возможна нуклеация кластеров — модель, основанная на уравнениях для моментов фунции распределения, описана в [194, 195].

2.1.3 Радиационный теплообмен (РТ)

Теплообмен излучением — важный (часто основной) механизм при росте кристаллов. Его используют и для нагрева в варианте метода зонной плавки [196].

Различают три случая взаимодействия излучения со средой (α𝛼\alpha — коффициент поглощения, L0subscript𝐿0L_{0} — характерный размер): αL01much-greater-than𝛼subscript𝐿01\alpha L_{0}\gg 1; αL01similar-to𝛼subscript𝐿01\alpha L_{0}\sim 1; αL01much-less-than𝛼subscript𝐿01\alpha L_{0}\ll 1. В первом — непрозрачная среда — тепло переносится молекулярной теплопроводностью. Полупрозрачная среда приближенно описывается эффективной теплопроводностью λeff=λ+λrsubscript𝜆𝑒𝑓𝑓𝜆subscript𝜆𝑟\lambda_{eff}=\lambda+\lambda_{r}, где радиационная теплопроводность λr=16n2σT4/3αsubscript𝜆𝑟16superscript𝑛2𝜎superscript𝑇43𝛼\lambda_{r}=16n^{2}\sigma T^{4}/3\alpha, n𝑛n — коэффициент преломления, σ𝜎\sigma — постоянная Стефана-Больцмана.

В простейшем случае — все объекты прозрачные или непрозрачные, а все поверхности отражают диффузно — достаточно использовать конфигурационные факторы (view factors) Fijsubscript𝐹𝑖𝑗F_{ij} [197, 198]. Расчет этих величин с учетом затенения подробно описан в [197, 199]. Полный поток излучения на i𝑖i-й поверхностный элемент (i=1,Ne¯𝑖¯1subscript𝑁𝑒i=\overline{1,N_{e}}, где Nesubscript𝑁𝑒N_{e} — число поверхностных элементов)

qiin=j=1NeqjoutFij,superscriptsubscript𝑞𝑖𝑖𝑛superscriptsubscript𝑗1subscript𝑁𝑒superscriptsubscript𝑞𝑗𝑜𝑢𝑡subscript𝐹𝑖𝑗q_{i}^{in}=\sum\limits_{j=1}^{N_{e}}{q_{j}^{out}F_{ij}}, (26)

где qinsuperscript𝑞𝑖𝑛q^{in} и qoutsuperscript𝑞𝑜𝑢𝑡q^{out} - потоки излучения к и от поверхности.

Задача усложняется, если надо учесть зеркальное отражение и/или полупрозрачность кристалла [124, 200, 201] (многие оксиды, галиды и флюориды — лазерные, оптические, ювелирные кристаллы — полупрозрачны), спектральные зависимости оптических свойств (в самой простой двухполосной модели среда предполагается либо полностью прозрачной, либо непрозрачной в соответствующих диапазонах длин волн [197]).

Полупрозрачность

Коэффициент поглощения определяет поглощение и эмиссию излучения в объеме, коэффициент преломления — отражение и преломление на границах кристалла.

РТ через кристалл существенен для отвода тепла от фазовой границы; РТ в кристалле может вести к изменению формы интерфейса [202, 203] и к неустойчивости фронта кристаллизации [204]. Распределение потока излучения от фронта кристаллизации может кардинально меняться в процессе роста с увеличением длины кристалла с большим показателем преломления из-за эффекта полного внутреннего отражения [205]. Встраивание микропузырьков в кристалл может привести к немонотонному распределению температуры в оптических кристаллах [206]. РТ в расплаве обычно менее важен в силу большого коэффициента поглощения, однако пренебрежение внутренним РТ в расплаве оксида LiNbO3 приводит к фиктивной структуре спиц [207]. Полупрозрачные свойства инкапсулянта B2O3 рассматривались в работах [197, 208].

Различные приближения используются в анализе РТ при росте кристаллов. Сопоставление с экспериментальными данными [209] показывает, что учет излучения с помощью радиационной теплопроводности λrsubscript𝜆𝑟\lambda_{r} (например, для изучения роста CaF2 из расплава [210]) не позволяет корректно описать распределение температуры в системе, поэтому нужны более изощренные подходы — метод дискретных обменных факторов [211] или метод характеристик [212].

Авторы [203, 213] изучали РТ в кристаллах иттрий-алюминиевого и гадолиний-галиевого гранатов в предположении, что кристалл прозрачен, а его поверхность покрыта исчезающе тонкой непрозрачной пленкой, что позволило пренебречь преломлением. Утверждается, что пленка — результат паразитного осаждения примесей в реальном росте (что не мешает авторам указывать учет преломления как будущую работу). Заметим, что депозиты на стенках эпитаксиального реактора усложняют расчет РТ, если их толщина сравнима с длиной волны излучения, однако это явление не столь распространено при росте монокристаллов из расплава.

Тсукада и др. [214], считая коэффициент поглощения достаточно большим, использовали для РТ Р1-прилижение; подобный подход применен в [215, 216, 217] к изучению влияния коэффициента поглощения на фронт кристаллизации ниобата лития и гранатов.

Обобщенным методом дискретных обменных факторов [211] было исследовано влияние условия на верхней границе на распределение температуры, форму фазовой границы и устойчивость роста иттрий-алюминиевого граната из расплава [216], однако поверхность кристалла предполагалась непрозрачной. Теплообмен при росте силленита и условия формирования плоского фронта кристаллизации исследовались в работах [197, 208, 217].

Галазка и др. [218] использовали многополосную модель излучения, основанную на измерениях в спектральном диапазоне 0.8 μ𝜇\mum - 4.2 μ𝜇\mum с шагом 50 nm, для исследования роста иттрий-алюминиевого граната методом Чохральского. Авторы вычислили средние коэффициенты поглощения Планка αPsubscript𝛼𝑃\alpha_{P} и Росселанда αRsubscript𝛼𝑅\alpha_{R} и тем самым оптическую толщину τ=LαPαR𝜏𝐿subscript𝛼𝑃subscript𝛼𝑅\tau=L\sqrt{\alpha_{P}\alpha_{R}} и фактор отклонения от „серой“ модели излучения η=LαP/αR𝜂𝐿subscript𝛼𝑃subscript𝛼𝑅\eta=L\sqrt{\alpha_{P}/\alpha_{R}}.

Авторы [219] моделировали тот же процесс в осесимметричной постановке в единой области, содержащей твердую, жидкую и газовую фазу с своими материальными параметрами; излучение описывалось SNsubscript𝑆𝑁S_{N} методом дискретных ординат. Обнаруженный перегрев кристалла выше точки плавления, очевидно, является вычислительным артефактом. В отличие от переохлажденной жидкости как метастабильного состояния (со значительным отклонением от температуры кристаллизации - например, почти 40 K для воды [220] и 20 K для германата висмута [221]), перегретая твердая фаза существовать не может, поскольку для плавления нет энергетического барьера111111Неравновесное состояние твердого тела с температурой выше температуры плавления может быть достигнуто путем ультрабыстрого нагрева — интенсивным лазерным излучением или с помощью ударных волн [222, 223]. . При температурах, близких (снизу) к температуре кристаллизации наблюдается „предплавление“ (premelting) - появление тонкого жидкого слоя на твердой поверхности - для широкого класса материалов, включая воду, металлы, полупроводники [224].

Значительно меньшее внимание уделяется зеркальному отражению от поверхности кристалла (зеркальное отражение от поверхности расплава кремния в методе Чохральского оказывает некоторое влияние на распределение температуры в окрестности мениска [225]). Первые расчеты проведены методом характеристик для роста германата висмута методом Чохральского с низкими температурными градиентами [212], при этом форма фронта кристаллизации считалась неизменной; о самосогласованных расчетах сообщалось в работе [205]. Показано, что изменение формы фронта в процессе роста определяется зеркальным отражением от внутренней поверхности кристалла, прежде всего от ее конической части.

Ниже описана постановка локальной задачи о переносе излучения в полупрозрачном кристалле и зазоре между кристаллом и тиглем в осесимметричном случае [201, 205, 212]; трехмерный вариант рассмотрен в работах [226, 227]. Расплав предполагается непрозрачным, учитывается зависимость коэффициента поглощения кристалла от длины волны. Стенка тигля отражает диффузно, а поверхность кристалла — диффузно или зеркально. Сопряжение локальной и глобальной задач обеспечивается следующими условиями: свободная поверхность расплава (z=0𝑧0z=0):

λLTLn=ϵL(σTL4qinc);subscript𝜆𝐿subscript𝑇𝐿𝑛subscriptitalic-ϵ𝐿𝜎superscriptsubscript𝑇𝐿4superscript𝑞𝑖𝑛𝑐-\lambda_{L}\nabla T_{L}\cdot\vec{n}=\epsilon_{L}(\sigma T_{L}^{4}-q^{inc}); (27)

граница кристалл/расплав (z=h(r,t)𝑧𝑟𝑡z=h(r,t)):

TL=TS=Tm;subscript𝑇𝐿subscript𝑇𝑆subscript𝑇𝑚T_{L}=T_{S}=T_{m}; (28)
λSnTS+λLnTL+qrad=L(nez)(Vdhdt),subscript𝜆𝑆𝑛subscript𝑇𝑆subscript𝜆𝐿𝑛subscript𝑇𝐿subscript𝑞𝑟𝑎𝑑𝐿𝑛subscript𝑒𝑧𝑉𝑑𝑑𝑡-\lambda_{S}\vec{n}\cdot\nabla T_{S}+\lambda_{L}\vec{n}\cdot\nabla T_{L}+q_{rad}=L(\vec{n}\cdot\vec{e_{z}})(V-\dfrac{dh}{dt}), (29)

где n𝑛\vec{n} — единичная нормаль в сторону области кристалла, ezsubscript𝑒𝑧\vec{e_{z}} — орт, L𝐿L — удельная теплота кристаллизации, V𝑉V — скорость вытягивания, Tmsubscript𝑇𝑚T_{m} — температура плавления, индексы L и S соответствуют жидкой и твердой фазам, ϵLsubscriptitalic-ϵ𝐿\epsilon_{L} — коэффициент черноты расплава, qincsuperscript𝑞𝑖𝑛𝑐q^{inc} и qradsubscript𝑞𝑟𝑎𝑑q_{rad} — плотности потока излучения на свободную поверхность расплава и на границу кристалл/расплав, hh — координата фронта кристаллизации. В предположении стационарности тройной точки скорость вытягивания определяется соотношением

L(nez)V=λSnTS+λLnTL+qrad|r=R,L(\vec{n}\cdot\vec{e_{z}})V=-\lambda_{S}\vec{n}\cdot\nabla T_{S}+\lambda_{L}\vec{n}\cdot\nabla T_{L}+q_{rad}\rvert_{r=R}, (30)

где R𝑅R — радиус кристалла и для фронта кристаллизации получаем

λSnTSλLnTLqrad(nez)λSnTSλLnTLqrad(nez)|r=R0=Ldhdt\dfrac{\lambda_{S}\vec{n}\cdot\nabla T_{S}-\lambda_{L}\vec{n}\cdot\nabla T_{L}-q_{rad}}{(\vec{n}\cdot\vec{e_{z}})}-\dfrac{\lambda_{S}\vec{n}\cdot\nabla T_{S}-\lambda_{L}\vec{n}\cdot\nabla T_{L}-q_{rad}}{(\vec{n}\cdot\vec{e_{z}})}\rvert_{r=R_{0}}=L\dfrac{dh}{dt} (31)

В стационарной задаче время t𝑡t играет роль итерационного параметра. Уравнение энергии для кристалла имеет вид:

(λSTS)=Qrad(r,λ)𝑑λ=λΩ=4πkλ(Bλ(TS)Iλ(r,Ω))𝑑λ𝑑Ωsubscript𝜆𝑆subscript𝑇𝑆superscript𝑄𝑟𝑎𝑑𝑟𝜆differential-d𝜆subscript𝜆subscriptΩ4𝜋subscript𝑘𝜆subscript𝐵𝜆subscript𝑇𝑆subscript𝐼𝜆𝑟Ωdifferential-d𝜆differential-dΩ\nabla\cdot(\lambda_{S}\nabla T_{S})=\nabla\cdot\int Q^{rad}(\vec{r},\lambda)d\lambda=\int\limits_{\lambda}\int\limits_{\Omega=4\pi}k_{\lambda}(B_{\lambda}(T_{S})-I_{\lambda}(\vec{r},\Omega))d\lambda d\Omega (32)

где Qradsuperscript𝑄𝑟𝑎𝑑Q^{rad} — плотность потока излучения, λ𝜆\lambda — длина волны излучения, Iλsubscript𝐼𝜆I_{\lambda} — интенсивность излучения, kλsubscript𝑘𝜆k_{\lambda} — коэффициент поглощения и Bλ(T)subscript𝐵𝜆𝑇B_{\lambda}(T) — интенсивность излучения черного тела. Конвективным членом можно пренебречь в силу малости скорости вытягивания. Граничные условия ставятся следуюшим образом:

боковая поверхность кристалла:

λSTSN=ϵSW1(T)(n2σTL4q1inc)subscript𝜆𝑆subscript𝑇𝑆𝑁subscriptitalic-ϵ𝑆subscript𝑊1𝑇superscript𝑛2𝜎superscriptsubscript𝑇𝐿4superscriptsubscript𝑞1𝑖𝑛𝑐-\lambda_{S}\dfrac{\partial T_{S}}{\partial N}=\epsilon_{S}W_{1}(T)(n^{2}\sigma{T_{L}}^{4}-{q_{1}}^{inc}) (33)

где N𝑁N — внешняя нормаль к боковой поверхности, n𝑛n и ϵSsubscriptitalic-ϵ𝑆\epsilon_{S} — коэффициенты преломления и черноты, q1incsuperscriptsubscript𝑞1𝑖𝑛𝑐q_{1}^{inc} — падающий поток излучения, W1(T)subscript𝑊1𝑇W_{1}(T) — доля излучения черного тела в диапазоне длин волн, в котором кристалл непрозрачен W1(T)=Δ1λBλ(T)𝑑λ/(n2σT4/π)subscript𝑊1𝑇subscriptsubscriptΔ1𝜆subscript𝐵𝜆𝑇differential-d𝜆superscript𝑛2𝜎superscript𝑇4𝜋W_{1}(T)={\int\limits_{\Delta_{1\lambda}}B_{\lambda}(T)d\lambda}/(n^{2}\sigma T^{4}/\pi).

ось симметрии: TSr=0.subscript𝑇𝑆𝑟0\dfrac{\partial T_{S}}{\partial r}=0.

Интенсивность излучения Iλsubscript𝐼𝜆I_{\lambda} описывается уравнением переноса излучения, которое в пренебрежении рассеянием имеет вид

sinθr[cosϕ(rIλ)r(sinϕIλ)ϕ]+cosθIλz+kλIλ=kλBλ𝜃𝑟delimited-[]italic-ϕ𝑟subscript𝐼𝜆𝑟italic-ϕsubscript𝐼𝜆italic-ϕ𝜃subscript𝐼𝜆𝑧subscript𝑘𝜆subscript𝐼𝜆subscript𝑘𝜆subscript𝐵𝜆\dfrac{\sin\theta}{r}\left[{\cos\phi}\dfrac{\partial(rI_{\lambda})}{\partial r}-\dfrac{\partial({\sin\phi}I_{\lambda})}{\partial\phi}\right]+{\cos\theta}\dfrac{\partial I_{\lambda}}{\partial z}+k_{\lambda}I_{\lambda}=k_{\lambda}B_{\lambda} (34)

где ϕ=ϕΩϕritalic-ϕsubscriptitalic-ϕΩsubscriptitalic-ϕ𝑟\phi=\phi_{\Omega}-\phi_{r}, ϕrsubscriptitalic-ϕ𝑟\phi_{r}, r𝑟r, z𝑧z цилиндрические координаты, ϕΩsubscriptitalic-ϕΩ\phi_{\Omega}, θ𝜃\theta — сферические координаты, определяющие направление луча Ω=(sinθcosϕΩ,sinθsinϕΩ,cosθ)Ω𝜃subscriptitalic-ϕΩ𝜃subscriptitalic-ϕΩ𝜃\vec{\Omega}=(\sin\theta\cos\phi_{\Omega},\sin\theta\sin\phi_{\Omega},\cos\theta).

Решение возможно при выборе нулевым ϕΩsubscriptitalic-ϕΩ\phi_{\Omega} или ϕrsubscriptitalic-ϕ𝑟\phi_{r}. Детальное описание первого подхода и численной реализации можно найти в работах [203, 212, 228]. Идея метода в следующем.

Для ϕΩ=0subscriptitalic-ϕΩ0\phi_{\Omega}=0 решение ищется в точках (r,z,ϕr)𝑟𝑧subscriptitalic-ϕ𝑟(r,z,\phi_{r}) трехмерного пространства для лучей, параллельных плоскости rz𝑟𝑧rz, т. е. для направлений Ω=(sinθ,0,cosθ)Ω𝜃0𝜃\vec{\Omega}=(\sin\theta,0,\cos\theta). Тогда преобразование к декартовым координатам x,y,z𝑥𝑦𝑧x,y,z где x=rcosϕr,y=rsinϕrformulae-sequence𝑥𝑟subscriptitalic-ϕ𝑟𝑦𝑟subscriptitalic-ϕ𝑟x=r\cos\phi_{r},y=r\sin\phi_{r} дает:

sinθIλx+cosθIλz+kλIλ=kλBλ(T)𝜃subscript𝐼𝜆𝑥𝜃subscript𝐼𝜆𝑧subscript𝑘𝜆subscript𝐼𝜆subscript𝑘𝜆subscript𝐵𝜆𝑇\sin\theta\dfrac{\partial I_{\lambda}}{\partial x}+\cos\theta\dfrac{\partial I_{\lambda}}{\partial z}+k_{\lambda}I_{\lambda}=k_{\lambda}B_{\lambda}(T) (35)

Граничные условия определяются типом границы:

Непрозрачная диффузно отражающая (стенка тигля):

Iλout(r,θ)=ρdqλinc(r,z)π+(1ρd)Bλ(Tcr),Ων>0formulae-sequencesuperscriptsubscript𝐼𝜆𝑜𝑢𝑡𝑟𝜃subscript𝜌𝑑superscriptsubscript𝑞𝜆𝑖𝑛𝑐𝑟𝑧𝜋1subscript𝜌𝑑subscript𝐵𝜆subscript𝑇𝑐𝑟Ω𝜈0I_{\lambda}^{out}(\vec{r},\theta)=\rho_{d}\dfrac{q_{\lambda}^{inc}(\vec{r},z)}{\pi}+(1-\rho_{d})B_{\lambda}(T_{cr}),\qquad\qquad\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu}>0 (36)
qλinc(r,z)=2Ων<0|Ων|Iλ(r,θ)sinθdθdϕsuperscriptsubscript𝑞𝜆𝑖𝑛𝑐𝑟𝑧2subscriptsuperscriptΩsuperscript𝜈0superscriptΩsuperscript𝜈subscript𝐼𝜆superscript𝑟superscript𝜃superscript𝜃𝑑superscript𝜃𝑑superscriptitalic-ϕq_{\lambda}^{inc}(r,z)=2\int\limits_{\vec{\Omega}^{\prime}\cdot\vec{\nu}^{\prime}<0}|\vec{\Omega}^{\prime}\cdot\vec{\nu}^{\prime}|I_{\lambda}(r^{\prime},\theta^{\prime})\sin\theta^{\prime}d\theta^{\prime}d\phi^{\prime}\\

где ν𝜈{\nu} — внутрення нормаль, ρdsubscript𝜌𝑑\rho_{d} — диффузный коэффициент отражения, qλincsuperscriptsubscript𝑞𝜆𝑖𝑛𝑐q_{\lambda}^{inc} — падающий поток излучения, ν=(sinθνcosϕ,sinθνsinϕ,cosθν)superscript𝜈subscript𝜃𝜈superscriptitalic-ϕsubscript𝜃𝜈superscriptitalic-ϕsubscript𝜃𝜈\vec{\nu^{\prime}}=(\sin\theta_{\nu}\cos\phi^{\prime},\sin\theta_{\nu}\sin\phi^{\prime},\cos\theta_{\nu}), ϕ(0,π)superscriptitalic-ϕ0𝜋\phi^{\prime}\in(0,\pi) и индекс "out"означает излучение, уходящее от границы. Здесь и ниже r=(rcosϕr,rsinϕr,z)𝑟𝑟subscriptitalic-ϕ𝑟𝑟subscriptitalic-ϕ𝑟𝑧\vec{r}=(r\cos\phi_{r},r\sin\phi_{r},z) and r=(rcosϕr,rsinϕr,z)superscript𝑟𝑟superscriptsubscriptitalic-ϕ𝑟𝑟superscriptsubscriptitalic-ϕ𝑟𝑧{\vec{r}}^{\prime}=(r\cos\phi_{r}^{\prime},r\sin\phi_{r}^{\prime},z); углы ϕrsubscriptitalic-ϕ𝑟\phi_{r} и ϕrsuperscriptsubscriptitalic-ϕ𝑟\phi_{r}^{\prime} в (7a) определяют положение граничных точек.

Непрозрачная зеркально отражающая (свободная поверхность):

Iλout(r,θ)=ρsIλ(r,θ)+(1ρs)Bλ(TL),Ων>0formulae-sequencesuperscriptsubscript𝐼𝜆𝑜𝑢𝑡𝑟𝜃subscript𝜌𝑠subscript𝐼𝜆superscript𝑟superscript𝜃1subscript𝜌𝑠subscript𝐵𝜆subscript𝑇𝐿Ω𝜈0I_{\lambda}^{out}(\vec{r},\theta)=\rho_{s}I_{\lambda}({\vec{r}}^{\prime},\theta^{\prime})+(1-\rho_{s})B_{\lambda}(T_{L}),\qquad\qquad\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu}>0 (37)

где ρssubscript𝜌𝑠\rho_{s} - спектральный коэффициент отражения, а θsuperscript𝜃\theta^{\prime} - полярный угол направления ΩsuperscriptΩ\vec{\Omega}^{\prime} луча, падающего на границу и отраженного в направлении ΩΩ\vec{\Omega} с полярным углом θ𝜃\theta. Связь r,θ𝑟𝜃\vec{r},\theta и r,θsuperscript𝑟superscript𝜃{\vec{r}}^{\prime},\theta^{\prime} дается законом отражения Ω=Ω2(Ων)νsuperscriptΩΩ2Ω𝜈𝜈{\vec{\Omega}}^{\prime}=\vec{\Omega}-2(\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu})\vec{\nu}.

Прозрачная дифффузно отражающая (боковая поверхность):

Iλ1out(r,θ)=ρd1qλ1inc(r,z)π+(1ρd2)qλ2inc(r,z)π,Ων>0formulae-sequencesuperscriptsubscript𝐼subscript𝜆1𝑜𝑢𝑡𝑟𝜃subscript𝜌subscript𝑑1superscriptsubscript𝑞subscript𝜆1𝑖𝑛𝑐𝑟𝑧𝜋1subscript𝜌subscript𝑑2superscriptsubscript𝑞subscript𝜆2𝑖𝑛𝑐𝑟𝑧𝜋Ω𝜈0I_{\lambda_{1}}^{out}(\vec{r},\theta)=\rho_{d_{1}}\dfrac{q_{\lambda_{1}}^{inc}(\vec{r},z)}{\pi}+(1-\rho_{d_{2}})\dfrac{q_{\lambda_{2}}^{inc}(\vec{r},z)}{\pi},\qquad\qquad\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu}>0 (38)
Iλ2out(r,θ)=ρd2qλ2inc(r,z)π+(1ρd1)qλ1inc(r,z)π,Ων<0formulae-sequencesuperscriptsubscript𝐼subscript𝜆2𝑜𝑢𝑡𝑟𝜃subscript𝜌subscript𝑑2superscriptsubscript𝑞subscript𝜆2𝑖𝑛𝑐𝑟𝑧𝜋1subscript𝜌subscript𝑑1superscriptsubscript𝑞subscript𝜆1𝑖𝑛𝑐𝑟𝑧𝜋Ω𝜈0I_{\lambda_{2}}^{out}(\vec{r},\theta)=\rho_{d_{2}}\dfrac{q_{\lambda_{2}}^{inc}(\vec{r},z)}{\pi}+(1-\rho_{d_{1}})\dfrac{q_{\lambda_{1}}^{inc}(\vec{r},z)}{\pi},\qquad\qquad\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu}<0

где индексы 1 и 2 обозначают газ и кристалл, соответственно, ρd1subscript𝜌subscript𝑑1\rho_{d_{1}} и ρd2subscript𝜌subscript𝑑2\rho_{d_{2}} связаны как

1ρd1=(1ρd2)n21subscript𝜌subscript𝑑11subscript𝜌subscript𝑑2superscript𝑛21-\rho_{d_{1}}=(1-\rho_{d_{2}})n^{2} (39)

Прозрачная зеркально отражающая (боковая поверхность):

Iλ1out(r,θ)=ρs1Iλ1inc(r,θ)+(1ρs1)Iλ2inc(r′′,θ′′)n2,Ων>0formulae-sequencesuperscriptsubscript𝐼subscript𝜆1𝑜𝑢𝑡𝑟𝜃subscript𝜌subscript𝑠1superscriptsubscript𝐼subscript𝜆1𝑖𝑛𝑐superscript𝑟superscript𝜃1subscript𝜌subscript𝑠1superscriptsubscript𝐼subscript𝜆2𝑖𝑛𝑐superscript𝑟′′superscript𝜃′′superscript𝑛2Ω𝜈0I_{\lambda_{1}}^{out}(\vec{r},\theta)=\rho_{s_{1}}I_{\lambda_{1}}^{inc}(\vec{r^{\prime}},\theta^{\prime})+(1-\rho_{s_{1}})\dfrac{I_{\lambda_{2}}^{inc}({\vec{r}}^{\prime\prime},\theta^{\prime\prime})}{n^{2}},\qquad\qquad\qquad\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu}>0 (40)
Iλ2out(r,θ)n2=ρs2Iλ2inc(r,θ)n2(1ρs2)Iλ1inc(r′′,θ′′),Ων<0formulae-sequencesuperscriptsubscript𝐼subscript𝜆2𝑜𝑢𝑡𝑟𝜃superscript𝑛2subscript𝜌subscript𝑠2superscriptsubscript𝐼subscript𝜆2𝑖𝑛𝑐superscript𝑟superscript𝜃superscript𝑛21subscript𝜌subscript𝑠2superscriptsubscript𝐼subscript𝜆1𝑖𝑛𝑐superscript𝑟′′superscript𝜃′′Ω𝜈0\dfrac{I_{\lambda_{2}}^{out}(\vec{r},\theta)}{n^{2}}=\rho_{s_{2}}\dfrac{I_{\lambda_{2}}^{inc}({\vec{r}}^{\prime},\theta^{\prime})}{n^{2}}(1-\rho_{s_{2}})I_{\lambda_{1}}^{inc}(\vec{r^{\prime\prime}},\theta^{\prime\prime}),\qquad\qquad\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu}<0

где θ′′superscript𝜃′′\theta^{\prime\prime} — полярный угол направления Ω′′superscriptΩ′′{\vec{\Omega}}^{\prime\prime} луча, падающего на границу и отраженного в направлении ΩΩ\vec{\Omega} с полярным углом θ𝜃\theta. Направления Ω′′superscriptΩ′′{\vec{\Omega}}^{\prime\prime} и ΩΩ\vec{\Omega} связаны законом Снелла, а r′′superscript𝑟′′{\vec{r}}^{\prime\prime} и θ′′superscript𝜃′′\theta^{\prime\prime} находятся по r𝑟\vec{r} и θ𝜃\theta. Коэффициенты зеркального отражения определяются формулами Френеля. Заметим, что ρs2=0subscript𝜌subscript𝑠20\rho_{s_{2}}=0, если |Ων|>cosϕBΩ𝜈subscriptitalic-ϕ𝐵|\vec{\Omega}\cdot\vec{\nu}|>\cos\phi_{B}, где ϕBsubscriptitalic-ϕ𝐵\phi_{B} — критический угол полного внутреннего отражения.

Для решения уравнения переноса излучения используется метод дискретного переноса, адаптированный к осесимметричному случаю. Метод интегрирует уравнение вдоль выбранных направлений Ωj=(sinθj,0,cosθj),θj(0,π),j=1,,Nθformulae-sequencesubscriptΩ𝑗subscript𝜃𝑗0subscript𝜃𝑗formulae-sequencesubscript𝜃𝑗0𝜋𝑗1subscript𝑁𝜃\vec{\Omega_{j}}=(\sin\theta_{j},0,\cos\theta_{j}),\theta_{j}\in(0,\pi),j=1,...,N_{\theta}. Решение ищется в области 𝒟rϕz=𝒟rz[0,π]subscript𝒟𝑟italic-ϕ𝑧subscript𝒟𝑟𝑧tensor-product0𝜋\mathcal{D}_{r\phi z}=\mathcal{D}_{rz}\bigotimes[0,\pi] в переменных r,ϕ,z𝑟italic-ϕ𝑧r,\phi,z где 𝒟rzsubscript𝒟𝑟𝑧\mathcal{D}_{rz} — меридиональное сечение области. Область 𝒟rϕzsubscript𝒟𝑟italic-ϕ𝑧\mathcal{D}_{r\phi z} разбивается на 3D ячейки (для различных направлений разбиение может быть разным) с использованием разбиения плоской области. 3D ячейки имеют форму Vn={r:(r,z)tm,ϕ(ϕi1,j,ϕi,j)}subscript𝑉𝑛conditional-set𝑟formulae-sequence𝑟𝑧subscript𝑡𝑚italic-ϕsubscriptitalic-ϕ𝑖1𝑗subscriptitalic-ϕ𝑖𝑗V_{n}=\{\vec{r}:(r,z)\in t_{m},\quad\phi\in(\phi_{i-1,j},\phi_{i,j})\} , где tmsubscript𝑡𝑚t_{m} - планарная ячейка, ϕi,j=πi/Nϕ,j,i=1,,Nϕ,jformulae-sequencesubscriptitalic-ϕ𝑖𝑗𝜋𝑖subscript𝑁italic-ϕ𝑗𝑖1subscript𝑁italic-ϕ𝑗\phi_{i,j}=\pi i/N_{\phi,j},i=1,...,N_{\phi,j} (Nϕ,jsubscript𝑁italic-ϕ𝑗N_{\phi,j} может зависить от направления). Интенсивность излучения дается средними значениями на гранях ячеек, лежащих на границах блоков. Луч испускается из центра граничной ячейки и прослеживается до падения на другую границу. Интенсивность излучения известна из граничных условий или с предыдущей итерации. Отклонением точки падения от центра грани пренебрегается. Уравнение переноса излучения интегрируется аналитически от точки падения до точки испускания. Процедура повторяется до достижения сходимости.

Падающий поток на границе аппроксимируется как

qinc=i=1NθwimΓk,Ωinm>0SmiImiincsuperscript𝑞𝑖𝑛𝑐superscriptsubscript𝑖1subscript𝑁𝜃subscript𝑤𝑖subscriptformulae-sequence𝑚subscriptΓ𝑘subscriptΩ𝑖subscript𝑛𝑚0subscript𝑆𝑚𝑖superscriptsubscript𝐼𝑚𝑖𝑖𝑛𝑐q^{inc}=\sum_{i=1}^{N_{\theta}}w_{i}\sum_{m\in\Gamma_{k},\qquad\vec{\Omega}_{i}\cdot\vec{n}_{m}>0}S_{mi}I_{mi}^{inc} (41)

где ΓksubscriptΓ𝑘\Gamma_{k} — множество граней, которые могут быть совмещены с гранью k𝑘k вращением вокруг оси симметрии, nmsubscript𝑛𝑚\vec{n}_{m} — „средняя“ внешняя нормаль к грани m𝑚m, Smi=|Ωinm|Smsubscript𝑆𝑚𝑖subscriptΩ𝑖subscript𝑛𝑚subscript𝑆𝑚S_{mi}=|\vec{\Omega}_{i}\cdot\vec{n}_{m}|S_{m} и Smsubscript𝑆𝑚S_{m} — площадь грани m𝑚m. Специальный алгоритм был разработан для вычисления дивергенции вектора потока излучения внутри ячейки [228]. Метод был применен к моделированию роста кристаллов германата висмута, сапфира, алюминиевых гранатов [124, 205, 201, 200, 227].

Универсальным методом расчета распространения излучения с учетом поглощения, рассеяния, преломления, диффузного и зеркального отражения является метод Монте-Карло [229, 230]. Общий подход (метод трассировки лучей), использующий обобщенные конфигурационные факторы для поверхностных и полупрозрачных объемных элементов в терминах диффузных и абсорбционных угловых коэффициентов, предложен в [231] для решения уравнения баланса излучения в направлении η^^𝜂\hat{\eta}

dIλ(r,η)dS=(kλ+ση,λ)Iλ(r,η)+kλIb,λ(T)++ση,λ4π4πIλ(r,η)Pλ(ηη)𝑑ω𝑑subscript𝐼𝜆𝑟𝜂𝑑𝑆subscript𝑘𝜆subscript𝜎𝜂𝜆subscript𝐼𝜆𝑟𝜂subscript𝑘𝜆subscript𝐼𝑏𝜆𝑇subscript𝜎𝜂𝜆4𝜋subscript4𝜋subscript𝐼𝜆𝑟superscript𝜂subscript𝑃𝜆superscript𝜂𝜂differential-d𝜔\frac{dI_{\lambda}(\vec{r},\eta)}{dS}=-(k_{\lambda}+\sigma_{\eta,\lambda})I_{\lambda}(\vec{r},\eta)+k_{\lambda}I_{b,\lambda}(T)+\\ +\frac{\sigma_{\eta,\lambda}}{4\pi}\int_{4\pi}I_{\lambda}(\vec{r},\eta^{\prime})P_{\lambda}(\eta^{\prime}\to\eta)d\omega (42)

где kλsubscript𝑘𝜆k_{\lambda} и ση,λsubscript𝜎𝜂𝜆\sigma_{\eta,\lambda} - коэффициенты отражения и рассеяния, Pλ(ηη)subscript𝑃𝜆superscript𝜂𝜂P_{\lambda}(\eta^{\prime}\to\eta) - фазовая функция от направления ηsuperscript𝜂\eta^{\prime} к η𝜂\eta.

Метод свободен от т. н. „лучевого“ эффекта, свойственного методам, использующим дискретный набор направлений излучения, однако модель эмиссии лучей, описанная в [231], неприменима к средам с большим коэффициентом поглощения и, как следствие, к многополосному моделированию излучения. Модель эмиссии, свободная от этого недостатка, предложена в [232, 233]. Рассматривается излучательный элемент (выпуклый многогранник или многоугольник), среда считается изотропной при постоянной температуре. Средняя толщина элемента в направлении η𝜂\eta определяется как

S¯VA(η),¯𝑆𝑉𝐴𝜂\bar{S}\equiv\frac{V}{A(\eta)}, (43)

где V𝑉V и A(η)𝐴𝜂A(\eta) - объем и площадь проекции элемента на плоскость, ортогональную к η𝜂\eta.

Для единого описания поверхностей и активной среды диффузная отражательная способность поверхности и альбедо среды переопрелеляютя как ΩDsuperscriptΩ𝐷\Omega^{D} и вводится зеркальная отражательная способность поверхности ΩSsuperscriptΩ𝑆\Omega^{S}. Тогда энергия, излученная элементом,

dQJ,i,λ(η)=Ai(η)[(1ΩDΩS)Ib,λ+ΩDIλD]×[1exp(βλSi¯)]dω,𝑑subscript𝑄𝐽𝑖𝜆𝜂subscript𝐴𝑖𝜂delimited-[]1superscriptΩ𝐷superscriptΩ𝑆subscript𝐼𝑏𝜆superscriptΩ𝐷superscriptsubscript𝐼𝜆𝐷delimited-[]1subscript𝛽𝜆¯subscript𝑆𝑖𝑑𝜔dQ_{J,i,\lambda}(\eta)=\\ A_{i}(\eta)\left[\left(1-\Omega^{D}-\Omega^{S}\right)I_{b,\lambda}+\Omega^{D}I_{\lambda}^{D}\right]\times\left[1-\exp(-\beta_{\lambda}\bar{S_{i}})\right]d\omega, (44)

где βλ=kλ+ση,λsubscript𝛽𝜆subscript𝑘𝜆subscript𝜎𝜂𝜆\beta_{\lambda}=k_{\lambda}+\sigma_{\eta,\lambda} - коэффициент экстинкции в направлении η𝜂\eta для длины волны λ𝜆\lambda, βλSi¯1much-greater-thansubscript𝛽𝜆¯subscript𝑆𝑖1\beta_{\lambda}\bar{S_{i}}\gg 1 для поверхностного элемента и ΩS=0superscriptΩ𝑆0\Omega^{S}=0 для объемного.

Интегрирование по телесным углам дает

QJ,i,λ=[(1ΩDΩS)Ib,λ+ΩDIλD]×4πAi(η)[1exp(βλSi¯)]𝑑ωsubscript𝑄𝐽𝑖𝜆delimited-[]1superscriptΩ𝐷superscriptΩ𝑆subscript𝐼𝑏𝜆superscriptΩ𝐷superscriptsubscript𝐼𝜆𝐷subscript4𝜋subscript𝐴𝑖𝜂delimited-[]1subscript𝛽𝜆¯subscript𝑆𝑖differential-d𝜔Q_{J,i,\lambda}=\left[\left(1-\Omega^{D}-\Omega^{S}\right)I_{b,\lambda}+\Omega^{D}I_{\lambda}^{D}\right]\\ \times\int_{4\pi}A_{i}(\eta)\left[1-\exp(-\beta_{\lambda}\bar{S_{i}})\right]d\omega (45)

Согласно [231] вводится понятие излучающей поверхности для элемента, который может быть поверхностным или объемным

AiR1π4πAi(η)[1exp(βλSi¯)]𝑑ω,superscriptsubscript𝐴𝑖𝑅1𝜋subscript4𝜋subscript𝐴𝑖𝜂delimited-[]1subscript𝛽𝜆¯subscript𝑆𝑖differential-d𝜔A_{i}^{R}\equiv\frac{1}{\pi}\int_{4\pi}A_{i}(\eta)\left[1-\exp(-\beta_{\lambda}\bar{S_{i}})\right]d\omega, (46)

где AiRsuperscriptsubscript𝐴𝑖𝑅A_{i}^{R} идентично площади элемента, у которого не рассматривается обратная сторона. Наконец, поток энергии, которая излучена и изотропно рассеяна элементом,

QJ,i,λ=π(ϵiIb,λ+ΩDIλD)AiR,subscript𝑄𝐽𝑖𝜆𝜋subscriptitalic-ϵ𝑖subscript𝐼𝑏𝜆superscriptΩ𝐷superscriptsubscript𝐼𝜆𝐷superscriptsubscript𝐴𝑖𝑅Q_{J,i,\lambda}=\pi(\epsilon_{i}I_{b,\lambda}+\Omega^{D}I_{\lambda}^{D})A_{i}^{R}, (47)

где ϵi=1ΩiDΩiSsubscriptitalic-ϵ𝑖1subscriptsuperscriptΩ𝐷𝑖subscriptsuperscriptΩ𝑆𝑖\epsilon_{i}=1-\Omega^{D}_{i}-\Omega^{S}_{i} и QJ,i,λsubscript𝑄𝐽𝑖𝜆Q_{J,i,\lambda} — интенсивность диффузного излучения.

Вычисление конфигурационных факторов

Угловой коэффициент экстинкции Fi,jEsuperscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐸F_{i,j}^{E} — доля энергии, излученной элементом i𝑖i, которая поглощена, изотропно рассеяна или диффузно отражена элементом j𝑗j

Fi,jE=4πfij(η)Ai(η)[1exp(βλ,iSi¯)]×[1exp(βλ,jSj)]dω/(πAiR),superscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐸subscript4𝜋superscriptsubscript𝑓𝑖𝑗𝜂subscript𝐴𝑖𝜂delimited-[]1subscript𝛽𝜆𝑖¯subscript𝑆𝑖delimited-[]1subscript𝛽𝜆𝑗subscript𝑆𝑗𝑑𝜔𝜋superscriptsubscript𝐴𝑖𝑅F_{i,j}^{E}=\int_{4\pi}f_{i}^{j}(\eta)A_{i}(\eta)\left[1-\exp(-\beta_{\lambda,i}\bar{S_{i}})\right]\\ \times\left[1-\exp(-\beta_{\lambda,j}S_{j})\right]d\omega/\left(\pi A_{i}^{R}\right), (48)

где Sjsubscript𝑆𝑗S_{j} - длина пути луча в объемном элементе j𝑗j, а fij(η)superscriptsubscript𝑓𝑖𝑗𝜂f_{i}^{j}(\eta) - доля энергии, излученной элементом i𝑖i в направлении η𝜂\eta, которая достигла элемента j𝑗j. Абсорбционный и диффузионный угловые коэффициенты определены как

Fi,jA=ϵjFi,jE1ΩjS,Fi,jD=ΩjDFi,jE1ΩjS.formulae-sequencesuperscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐴subscriptitalic-ϵ𝑗superscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐸1superscriptsubscriptΩ𝑗𝑆superscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐷superscriptsubscriptΩ𝑗𝐷superscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐸1superscriptsubscriptΩ𝑗𝑆F_{i,j}^{A}=\frac{\epsilon_{j}F_{i,j}^{E}}{1-\Omega_{j}^{S}},\qquad F_{i,j}^{D}=\frac{\Omega_{j}^{D}F_{i,j}^{E}}{1-\Omega_{j}^{S}}. (49)

Вычисление этих коэффициентов проводится в процессе трассировки испущенного луча через систему объемных и поверхностных элементов [232, 233]. При попадании луча в поверхностный элемент j𝑗j он расщепляется на поглощенный, рассеянный и отраженный. При взаимодействии луча с поверхностью объемного полупрозрачного элемента он разделяется в соответствии с соотношениями Френеля на два: отраженный и преломленный. Поглощенная доля энергии дает вклад в Fi,jAsuperscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐴F_{i,j}^{A}, рассеянная (на поверхности элемента и в объеме) в Fi,jDsuperscriptsubscript𝐹𝑖𝑗𝐷F_{i,j}^{D}. Путь луча прослеживается, пока интенсивность не уменьшится до заданого значения.

Вводя излучательную мощность элемента i𝑖i в диапазоне ΛΛ\Lambda

Qτ,i,ΛAi,ΛRϵi,ΛnΛ2σγΛ(T)Ti4,subscript𝑄𝜏𝑖Λsuperscriptsubscript𝐴𝑖Λ𝑅subscriptitalic-ϵ𝑖Λsuperscriptsubscript𝑛Λ2𝜎subscript𝛾Λ𝑇superscriptsubscript𝑇𝑖4Q_{\tau,i,\Lambda}\equiv A_{i,\Lambda}^{R}\epsilon_{i,\Lambda}n_{\Lambda}^{2}\sigma\gamma_{\Lambda}(T)T_{i}^{4}, (50)

для суммарного потока в системе N𝑁N поверхностных и объемных элементов имеем

Qi,Λnet=j=1NFi,j,ΛGQτ,j,Λ,superscriptsubscript𝑄𝑖Λ𝑛𝑒𝑡superscriptsubscript𝑗1𝑁subscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑗Λsubscript𝑄𝜏𝑗ΛQ_{i,\Lambda}^{net}=\sum_{j=1}^{N}F^{G}_{i,j,\Lambda}Q_{\tau,j,\Lambda}, (51)

где Fi,j,ΛGsubscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑗ΛF^{G}_{i,j,\Lambda} — элементы матрицы Гебхарда 𝐅ΛGsubscriptsuperscript𝐅𝐺Λ\mathbf{F}^{G}_{\Lambda} (𝐄𝐄\mathbf{E} — единичная матрица):

𝐅ΛG=𝐄(𝐅ΛA)T(𝐄(𝐅ΛD)T)1.subscriptsuperscript𝐅𝐺Λ𝐄superscriptsubscriptsuperscript𝐅𝐴Λ𝑇superscript𝐄superscriptsubscriptsuperscript𝐅𝐷Λ𝑇1\mathbf{F}^{G}_{\Lambda}=\mathbf{E}-\left(\mathbf{F}^{A}_{\Lambda}\right)^{T}\left(\mathbf{E}-\left(\mathbf{F}^{D}_{\Lambda}\right)^{T}\right)^{-1}. (52)

Полный поток излучения находится суммированием по всем спектральным полосам [232, 233]

Qinet=ΛQi,Λnet=Λj=1NFi,j,ΛGQτ,j,Λ,superscriptsubscript𝑄𝑖𝑛𝑒𝑡subscriptΛsuperscriptsubscript𝑄𝑖Λ𝑛𝑒𝑡subscriptΛsuperscriptsubscript𝑗1𝑁subscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑗Λsubscript𝑄𝜏𝑗ΛQ_{i}^{net}=\sum_{\Lambda}Q_{i,\Lambda}^{net}=\sum_{\Lambda}\sum_{j=1}^{N}F^{G}_{i,j,\Lambda}Q_{\tau,j,\Lambda}, (53)

и окончательно

Qnet=(Λ𝐅ΛG𝐀ΛRϵΛ𝐧Λ2)σT4,superscript𝑄𝑛𝑒𝑡subscriptΛsubscriptsuperscript𝐅𝐺Λsubscriptsuperscript𝐀𝑅Λsubscriptitalic-ϵΛsubscriptsuperscript𝐧2Λ𝜎superscript𝑇4\vec{Q}^{net}=\left(\sum_{\Lambda}\mathbf{F}^{G}_{\Lambda}\mathbf{A}^{R}_{\Lambda}\mathbf{\epsilon}_{\Lambda}\mathbf{n}^{2}_{\Lambda}\right)\sigma\vec{T}^{4}, (54)

где матрицы 𝐀ΛR,ϵΛ,𝐧Λsubscriptsuperscript𝐀𝑅Λsubscriptitalic-ϵΛsubscript𝐧Λ\mathbf{A}^{R}_{\Lambda},\mathbf{\epsilon}_{\Lambda},\mathbf{n}_{\Lambda} - диагональные.

В осесимметричном случае трассировка луча по-прежнему имеет трехмерный характер, но метод может быть существенно упрощен и ускорен. Его нельзя непосредственно применить к тороидальным элементам треугольного сечения, т. к. эффективная поверхность определена для выпуклого элемента. Поэтому каждый элемент разбивается на Nsegsuperscript𝑁𝑠𝑒𝑔N^{seg} равных многогранников или многоугольников (для объемных и поверхностных элементов соответственно). Введем индекс l𝑙l для сегментов i𝑖i-го элемента и индекс k𝑘k для j𝑗j-го. Очевидно, Fi,l,j,k=Fi,l+1,j,k+1subscript𝐹𝑖𝑙𝑗𝑘subscript𝐹𝑖𝑙1𝑗𝑘1F_{i,l,j,k}=F_{i,l+1,j,k+1} и коэффициенты в кольцеобразном множестве получаются по значениям для первого сегмента циклической перестановкой индексов [187], а для i𝑖i-го элемента

Qinet=l=1Nsegj=1Nk=1NsegFi,l,j,kGQτ,j,k.superscriptsubscript𝑄𝑖𝑛𝑒𝑡superscriptsubscript𝑙1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔superscriptsubscript𝑗1𝑁superscriptsubscript𝑘1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔subscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑙𝑗𝑘subscript𝑄𝜏𝑗𝑘Q_{i}^{net}=\sum_{l=1}^{N_{seg}}\sum_{j=1}^{N}\sum_{k=1}^{N_{seg}}F^{G}_{i,l,j,k}Q_{\tau,j,k}. (55)

Матрица размерности (NNseg×NNseg)𝑁subscript𝑁𝑠𝑒𝑔𝑁subscript𝑁𝑠𝑒𝑔(N\cdot N_{seg}\times N\cdot N_{seg}) сводится к матрице размерности N×N𝑁𝑁N\times N использованием идентичности эффективной поверхности Aj,kRsubscriptsuperscript𝐴𝑅𝑗𝑘A^{R}_{j,k}, температуры Tj,ksubscript𝑇𝑗𝑘T_{j,k} и степени черноты ϵj,ksubscriptitalic-ϵ𝑗𝑘\epsilon_{j,k} для любого k𝑘k при фиксированном j𝑗j

Qinet=l=1Nsegj=1Nk=1NsegFi,l,j,kGAj,kRϵj,kn2σγ(Tj,k)Tj,k4=j=1N[l=1Nsegk=1NsegFi,l,j,kG]Aj,1Rϵj,1n2σγ(Tj,1)Tj,14=j=1N[Nsegl=1NsegFi,l,j,1G]Aj,1Rϵj,1n2σγ(Tj,1)Tj,14=j=1NF~i,jGQ~τ,j.superscriptsubscript𝑄𝑖𝑛𝑒𝑡superscriptsubscript𝑙1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔superscriptsubscript𝑗1𝑁superscriptsubscript𝑘1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔subscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑙𝑗𝑘superscriptsubscript𝐴𝑗𝑘𝑅subscriptitalic-ϵ𝑗𝑘superscript𝑛2𝜎𝛾subscript𝑇𝑗𝑘superscriptsubscript𝑇𝑗𝑘4superscriptsubscript𝑗1𝑁delimited-[]superscriptsubscript𝑙1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔superscriptsubscript𝑘1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔subscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑙𝑗𝑘superscriptsubscript𝐴𝑗1𝑅subscriptitalic-ϵ𝑗1superscript𝑛2𝜎𝛾subscript𝑇𝑗1superscriptsubscript𝑇𝑗14superscriptsubscript𝑗1𝑁delimited-[]subscript𝑁𝑠𝑒𝑔superscriptsubscript𝑙1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔subscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑙𝑗1superscriptsubscript𝐴𝑗1𝑅subscriptitalic-ϵ𝑗1superscript𝑛2𝜎𝛾subscript𝑇𝑗1superscriptsubscript𝑇𝑗14superscriptsubscript𝑗1𝑁subscriptsuperscript~𝐹𝐺𝑖𝑗subscript~𝑄𝜏𝑗Q_{i}^{net}=\sum_{l=1}^{N_{seg}}\sum_{j=1}^{N}\sum_{k=1}^{N_{seg}}F^{G}_{i,l,j,k}A_{j,k}^{R}\epsilon_{j,k}n^{2}\sigma\gamma(T_{j,k})T_{j,k}^{4}=\\ \sum_{j=1}^{N}\left[\sum_{l=1}^{N_{seg}}\sum_{k=1}^{N_{seg}}F^{G}_{i,l,j,k}\right]A_{j,1}^{R}\epsilon_{j,1}n^{2}\sigma\gamma(T_{j,1})T_{j,1}^{4}=\\ \sum_{j=1}^{N}\left[N_{seg}\sum_{l=1}^{N_{seg}}F^{G}_{i,l,j,1}\right]A_{j,1}^{R}\epsilon_{j,1}n^{2}\sigma\gamma(T_{j,1})T_{j,1}^{4}=\sum_{j=1}^{N}\tilde{F}^{G}_{i,j}\tilde{Q}_{\tau,j}. (56)

Модифицированная матрица Гебхарда 𝐅~Gsuperscript~𝐅𝐺\tilde{\mathbf{F}}^{G} имеет размерность N×N𝑁𝑁N\times N

F~i,jG=Nsegl=1NsegFi,l,j,1G,subscriptsuperscript~𝐹𝐺𝑖𝑗subscript𝑁𝑠𝑒𝑔superscriptsubscript𝑙1subscript𝑁𝑠𝑒𝑔subscriptsuperscript𝐹𝐺𝑖𝑙𝑗1\displaystyle\tilde{F}^{G}_{i,j}=N_{seg}\sum_{l=1}^{N_{seg}}F^{G}_{i,l,j,1}, (57)
Q~τ,j=Aj,1Rϵj,1n2σγ(Tj,1)Tj,14,subscript~𝑄𝜏𝑗superscriptsubscript𝐴𝑗1𝑅subscriptitalic-ϵ𝑗1superscript𝑛2𝜎𝛾subscript𝑇𝑗1superscriptsubscript𝑇𝑗14\displaystyle\tilde{Q}_{\tau,j}=A_{j,1}^{R}\epsilon_{j,1}n^{2}\sigma\gamma(T_{j,1})T_{j,1}^{4}, (58)

индекс 1 относится к первому сегменту тороидального элемента.

Метод был использован для моделирования теплообмена в эпитаксиальном реакторе Centura, в котором нагрев подложек обеспечивается галогенными лампами с позолоченными отражателями. Расчет проводился в рамках трехполосной модели излучения для учета спектральной зависимости оптических свойств кварца. Показано, в частности, что нагрев самих подложек производится не излучением ламп, а вторичным излучением графитового подложкодержателя. Расчет методом дискретных ординат без учета зеркального отражения оказался неудовлетворительным [234, 235].

2.2 Фазовая граница

2.2.1 Рост из расплава

При фазовом переходе первого рода расплав-кристалл выделяется скрытая теплота кристаллизации. Границу между фазами (обычно несколько молекулярных слоев [236]) можно рассматривать как резкую или как тонкую переходную область с непрерывным изменением термодинамических параметров — подходы Гиббса и Ван дер Ваальса соответственно [237]. Первый более распространен, особенно в задачах с простой формой интерфейса.

М. Бенеш [237] перечислил материальные соотношения, относящиеся к кристаллизации: 1) свойства материала в жидкой (l) и твердой (s) фазах: удельная (на единицу объема) энтальпия Hs(T)subscript𝐻s𝑇H_{\mathrm{s}}(T), Hl(T)subscript𝐻l𝑇H_{\mathrm{l}}(T)); удельная энтропия Ss(T)subscript𝑆s𝑇S_{\mathrm{s}}(T), Sl(T)subscript𝑆l𝑇S_{\mathrm{l}}(T); удельная свободная энергия Fs(T)=Hs(T)TSs(T)subscript𝐹s𝑇subscript𝐻s𝑇𝑇subscript𝑆s𝑇F_{\mathrm{s}}(T)=H_{\mathrm{s}}(T)-TS_{\mathrm{s}}(T),  Fl(T)=Hl(T)TSl(T)subscript𝐹l𝑇subscript𝐻l𝑇𝑇subscript𝑆l𝑇F_{\mathrm{l}}(T)=H_{\mathrm{l}}(T)-TS_{\mathrm{l}}(T) и 2) свойства фронта кристаллизации — интерфейса: удельная (на единицу площади) энергия интерфейса e(T)𝑒𝑇e(T); удельная энтропия s(T)𝑠𝑇s(T); удельная свободная энергия интерфейса f(T)=e(T)Ts(T)𝑓𝑇𝑒𝑇𝑇𝑠𝑇f(T)=e(T)-Ts(T).

Скрытая удельная теплота кристаллизации определяется как L=Hl(T)Hs(T)𝐿subscript𝐻lsuperscript𝑇subscript𝐻ssuperscript𝑇L=H_{\mathrm{l}}(T^{\star})-H_{\mathrm{s}}(T^{\star}), где температура перехода Tsuperscript𝑇T^{\star} — температура, при которой свободные энергии фаз равны Fl(T)=Fs(T)subscript𝐹lsuperscript𝑇subscript𝐹ssuperscript𝑇F_{\mathrm{l}}(T^{\star})=F_{\mathrm{s}}(T^{\star}).

Моделирование роста из расплава включает нахождение неизвестной границы - в наиболее сложном случае метода зонной плавки из сопряженной электромагнитно-гидродинамической задачи [138].

Затвердевание „простого“ вещества определяется градиентом температуры — это классическая задача Стефана: область ΩΩ\Omega разделена неизвестной границей ΓΓ\Gamma на две подобласти - жидкую ΩlsubscriptΩl\Omega_{\mathrm{l}} и твердую ΩssubscriptΩs\Omega_{\mathrm{s}} так, что Ω=ΩlΩsΓΩsubscriptΩlsubscriptΩsΓ\Omega=\Omega_{\mathrm{l}}\cup\Omega_{\mathrm{s}}\cup\Gamma [237]. Уравнение теплопроводности решается в обеих областях.

Hltsubscript𝐻l𝑡\displaystyle\frac{\partial H_{\mathrm{l}}}{\partial t} =qlвΩl(t),absentsubscript𝑞lвsubscriptΩl𝑡\displaystyle=-\nabla\vec{q}_{\mathrm{l}}\qquad\text{в}\qquad\Omega_{\mathrm{l}}(t), (59)
qlsubscript𝑞l\displaystyle\vec{q}_{\mathrm{l}} =λl(T)T,absentsubscript𝜆l𝑇𝑇\displaystyle=-\lambda_{\mathrm{l}}(T)\nabla T, (60)
Hstsubscript𝐻s𝑡\displaystyle\frac{\partial H_{\mathrm{s}}}{\partial t} =qsвΩs(t),absentsubscript𝑞sвsubscriptΩs𝑡\displaystyle=-\nabla\vec{q}_{\mathrm{s}}\qquad\text{в}\qquad\Omega_{\mathrm{s}}(t), (61)
qssubscript𝑞s\displaystyle\vec{q}_{\mathrm{s}} =λs(T)T.absentsubscript𝜆s𝑇𝑇\displaystyle=-\lambda_{\mathrm{s}}(T)\nabla T. (62)

На интерфейсе ΓΓ\Gamma должны выполняться следующие условия:

T=𝑇absent\displaystyle T= Hl|lHs|skΓeSl|lSs|skΓs,evaluated-atsubscript𝐻llevaluated-atsubscript𝐻sssubscript𝑘Γ𝑒evaluated-atsubscript𝑆llevaluated-atsubscript𝑆sssubscript𝑘Γ𝑠\displaystyle\frac{H_{\mathrm{l}}|_{\mathrm{l}}-H_{\mathrm{s}}|_{\mathrm{s}}-k_{\Gamma}e}{S_{\mathrm{l}}|_{\mathrm{l}}-S_{\mathrm{s}}|_{\mathrm{s}}-k_{\Gamma}s}, (63)
(ql|lqs|s)nΓevaluated-atsubscript𝑞llevaluated-atsubscript𝑞sssubscript𝑛Γ\displaystyle(\vec{q}_{\mathrm{l}}|_{\mathrm{l}}-\vec{q}_{\mathrm{s}}|_{\mathrm{s}})n_{\Gamma} =vΓ(Hl|lHs|s)kΓevΓDte,absentsubscript𝑣Γevaluated-atsubscript𝐻llevaluated-atsubscript𝐻sssubscript𝑘Γ𝑒subscript𝑣Γsubscript𝐷𝑡𝑒\displaystyle=v_{\Gamma}(H_{\mathrm{l}}|_{\mathrm{l}}-H_{\mathrm{s}}|_{\mathrm{s}})-k_{\Gamma}ev_{\Gamma}-D_{t}e, (64)

где nΓsubscript𝑛Γ\vec{n}_{\Gamma} — единичная внешняя нормаль по отношению к ΩssubscriptΩs\Omega_{\mathrm{s}}, vΓsubscript𝑣Γv_{\Gamma} — нормальная скорость интерфейса, Dtsubscript𝐷𝑡D_{t} — производная по времени от e на Γ(t)Γ𝑡\Gamma(t), kΓ=nΓsubscript𝑘Γsubscript𝑛Γk_{\Gamma}=\nabla\cdot\vec{n}_{\Gamma} — средняя кривизна Γ(t)Γ𝑡\Gamma(t).

Если энтальпия определяется как

Hs=0Tϱs(u)cs(u)𝑑u,Hl=0Tϱl(u)cl(u)𝑑u+L,formulae-sequencesubscript𝐻ssuperscriptsubscript0𝑇subscriptitalic-ϱs𝑢subscript𝑐s𝑢differential-d𝑢subscript𝐻lsuperscriptsubscript0𝑇subscriptitalic-ϱl𝑢subscript𝑐l𝑢differential-d𝑢𝐿H_{\mathrm{s}}=\int\limits_{0}^{T}\varrho_{\mathrm{s}}(u)c_{\mathrm{s}}(u)du,\qquad H_{\mathrm{l}}=\int\limits_{0}^{T}\varrho_{\mathrm{l}}(u)c_{\mathrm{l}}(u)du+L,

где ϱ(T)italic-ϱ𝑇\varrho(T) и c(T)𝑐𝑇c(T) - плотность и теплоемкость соответствующих фаз, разница удельных энтропий как Δs=Sl|lSs|sΔ𝑠evaluated-atsubscript𝑆llevaluated-atsubscript𝑆ss\Delta s=S_{\mathrm{l}}|_{\mathrm{l}}-S_{\mathrm{s}}|_{\mathrm{s}}, формулировка задачи Стефана упрощается [237]

ϱ(T)c(T)Tt=(λ(T)T)inΩlandΩs,italic-ϱ𝑇𝑐𝑇𝑇𝑡𝜆𝑇𝑇insubscriptΩlandsubscriptΩs\displaystyle\varrho(T)c(T)\frac{\partial T}{\partial t}=\nabla\cdot(\lambda(T)\nabla T)\qquad\text{in}\qquad\Omega_{\mathrm{l}}\quad\text{and}\quad\Omega_{\mathrm{s}}, (65)
λs(T)TnΓ|sλl(T)TnΓ|l=LvΓ,evaluated-atsubscript𝜆s𝑇𝑇subscript𝑛Γsevaluated-atsubscript𝜆l𝑇𝑇subscript𝑛Γl𝐿subscript𝑣Γ\displaystyle\lambda_{\mathrm{s}}(T)\frac{\partial T}{\partial n_{\Gamma}}|_{\mathrm{s}}-\lambda_{\mathrm{l}}(T)\frac{\partial T}{\partial n_{\Gamma}}|_{\mathrm{l}}=Lv_{\Gamma}, (66)
TT=σ(T)ΔskΓασ(T)ΔsvΓ.𝑇superscript𝑇𝜎𝑇Δ𝑠subscript𝑘Γ𝛼𝜎𝑇Δ𝑠subscript𝑣Γ\displaystyle T-T^{\star}=-\frac{\sigma(T)}{\Delta s}k_{\Gamma}-\alpha\frac{\sigma(T)}{\Delta s}v_{\Gamma}. (67)

Здесь σ𝜎\sigma — поверхностное напряжение между фазами и α𝛼\alpha — кинетический коэффициент присоединения.

Разница между температурами интерфейса и перехода называют кинетическим переохлаждением (эффект Гиббса-Томсона).

Иногда и другие задачи с неизвестной границей называют задачей Стефана. Такие задачи впервые рассматривали Г. Ламэ и Б. П. Е. Клапейрон (1831), однако используется имя Стефана, который изучал таяние полярного льда столетие спустя [238]. О задаче Стефана, усложненной конвекцией, см. [239] для случая ньютоновской жидкости и [240] для случаев более общей реологии.

Методы решения задачи Стефана делятся на однородные (методы сквозного счета) и методы выделения межфазной границы. Классификация очевидна и аналогична методам расчета невязких течений газа с ударными волнами. В первом подходе граница восстанавливается (реконструируется), во втором она отслеживается явно и решение ищется в двух (в трех при включении в рассмотрение равновесной двухфазной зоны) подобластях.

Методы реконструкции основаны на отслеживании границы или объемной фазы. В первом случае положение границы идентифицируется по набору маркерных точек, движение которых определяется уравнениями в локальной криволинейной ортогональной к интерфейсу системе координат; как правило, требуется сглаживание границы. Сложности возникают в окрестности угловых точек; подход чувствителен к вычислительному шуму.

Наиболее известные методы второго подхода - разработанный полвека назад Ф. Харлоу с коллегами метод маркеров и ячеек МАС (marker and cell) и метод „объема жидкости“ VOF (volume of fluid), основанный на отслеживании доли каждой фазы в ячейке.

В классической задаче Стефана термодинамические свойства считаются постоянными, а плотности жидкой и твердой фаз — равными. Различие плотностей, однако, может быть существенным не только для воды, но и, например для сапфира [1]. Этот случай рассмотрели М. Грибель и др. [241]. Сохранение массы требует равенства потоков в обеих фазах на интерфейсе

vn=(1ϱsϱl)VΓn,𝑣𝑛1subscriptitalic-ϱssubscriptitalic-ϱlsubscript𝑉Γ𝑛\vec{v}\cdot\vec{n}=\left(1-\frac{\varrho_{\mathrm{s}}}{\varrho_{\mathrm{l}}}\right)\vec{V}_{\varGamma}\cdot\vec{n}\;, (68)

где v𝑣\vec{v} — скорость жидкой фазы и VΓsubscript𝑉Γ\vec{V}_{\varGamma} — скорость интерфейса.

Температура на интерфейсе непрерывна Ts=Tlsubscript𝑇ssubscript𝑇lT_{\mathrm{s}}=T_{\mathrm{l}}; для формулировки второго условия авторы рассмотрели баланс энергии как

[ϱe(vVΓ)+qnnT𝒫n]sl=γKVΓn,limit-fromsuperscriptsubscriptdelimited-[]italic-ϱ𝑒𝑣subscript𝑉Γ𝑞𝑛superscript𝑛T𝒫𝑛sl𝛾𝐾subscript𝑉Γ𝑛\left[\varrho e(\vec{v}-\vec{V}_{\varGamma})+\vec{q}\cdot\vec{n}-\vec{n}^{\mathrm{T}}\mathcal{P}\vec{n}\right]_{\mathrm{s}}^{\mathrm{l}}-=-\gamma K\vec{V}_{\varGamma}\cdot\vec{n}\;, (69)

где e=u+vv/2𝑒𝑢𝑣𝑣2e=u+\vec{v}\cdot\vec{v}/2, внутренняя энергия жидкой и твердой фаз ul=cl(TTm)subscript𝑢lsubscript𝑐l𝑇subscript𝑇𝑚u_{\mathrm{l}}=c_{\mathrm{l}}(T-T_{m}) и us=cs(TTm)Lsubscript𝑢ssubscript𝑐s𝑇subscript𝑇𝑚𝐿u_{\mathrm{s}}=c_{\mathrm{s}}(T-T_{m})-L соответственно, а член в правой части связан с энергией интерфейса (эффект Гиббса-Томпсона), τ^^𝜏\hat{\tau} - тензор напряжений в уравнениях Навье-Стокса

τ^ij=pδij+μ(vixj+vjxi)+λvδij.superscript^𝜏𝑖𝑗𝑝subscript𝛿𝑖𝑗𝜇subscript𝑣𝑖subscript𝑥𝑗subscript𝑣𝑗subscript𝑥𝑖𝜆𝑣subscript𝛿𝑖𝑗\hat{\tau}^{ij}=-p\delta_{ij}+\mu\left(\frac{\partial v_{i}}{\partial x_{j}}+\frac{\partial v_{j}}{\partial x_{i}}\right)+\lambda\nabla\vec{v}\delta_{ij}. (70)

Подробности анализа можно найти в цитированной работе.

Описание интерфейса усложняется в случаях сегрегации компонентов расплава, захвата чужеродных частиц движущимся фронтом кристаллизации [78, 220, 242] или огранки кристалла. Явление сегрегации важно при выращивание тройных соединений полупроводников III-V групп [243]. Проблемы роста тройных соединений GaInAs и GaInSb связаны с большим разделением линий ликвидуса и солидуса на фазовой диаграмме и, как следствие, малым коэффициентом сегрегации In. Концентрация компонента на интерфейсе возрастает, диффузия и конвекция существенно влияют на качество и однородность кристалла [243, 244]. Различные дефекты (ячеистая структура, поликристалличность) наблюдаются при превышении концентрацией In некоторого критического значения [245]. Температурная зависимость коэффициента диффузии влияет на возникновение неустойчивости [246]. Анализ фазовой границы должен учитывать ряд локальных взаимосвязанных явлений - тепломассоперенос, кинетику процессов на интерфейсе, переохлаждение, морфологическую устойчивость фронта кристаллизации.

Огранка

Огранка часто наблюдается при росте полупрозрачных кристаллов — граница не отслеживает изотерму плавления, а совпадает с одной из кристаллографичеких плоскостей, кристалл имеет форму неправильного многогранника. Переохлаждение на интрефейсе может быть значительным (почти 7 К для кремния [247], до 20 K для германата висмута [221]). Часто утверждается, что огранка снижает качество кристалла и ее следует избегать, поддерживая температурный градиент выше критического значения [248]. Недавно, однако, почти совершенные кристаллы германата были получены с полностью ограненным фронтом кристаллизации [249]. Обсуждение моделирования роста кристалла с частично ограненным интерфейсом см. в работе Вирозуба и Брендона [250].

2.2.2 Рост из паровой фазы

Методы роста кристаллов из газовой (паровой) фазы принято подразделять на химическое осаждение и физический транспорт. Первый метод используется для выращивания ЭС (двойные, тройные, четверные соединения) для приборов микро- и оптоэлектроники [20, 251]. Однако, галидная (хлоридная) эпитакия из газовой фазы может использоваться и для получения „квазиобъемных“ подложек широкозонных полупроводников.

Иногда рост из паровой фазы удобно рассматривать как двухстадийный процесс, явно выделяя перенос из объема в адсорбционный слой и встраивание материала в решетку [1].

Граничные условия

Ниже приведены граничные условия для уравнений массопереноса в следующих предположениях: 1) свойства адсорбционного слоя идентичны свойствам твердой фазы; 2) рост лимитируется массопереносом из объема к поверхности:

отсутствие полного потока инертного газа

ρuc0+J0=0,𝜌𝑢subscript𝑐0subscript𝐽00\rho uc_{0}+J_{0}=0, (71)

связь полных потоков компонентов и скоростей гетерогенных химических реакций

ρuci+Ji=Mir=1Nrνirr,i=1,,Nkr,formulae-sequence𝜌𝑢subscript𝑐𝑖subscript𝐽𝑖subscript𝑀𝑖superscriptsubscript𝑟1subscript𝑁𝑟subscript𝜈𝑖𝑟subscript𝑟𝑖1subscriptsuperscript𝑁𝑟𝑘\rho uc_{i}+J_{i}=M_{i}\sum_{r=1}^{N_{r}}\nu_{ir}\mbox{\.{w}}_{r}\,,i=1,\ldots,N^{r}_{k}, (72)

закон действующих масс (десорбция с поверхности происходит в условиях термодинамического равновесия)

i=1NkrXiνir=Kr,r=1,,Nrformulae-sequencesuperscriptsubscriptproduct𝑖1subscriptsuperscript𝑁𝑟𝑘superscriptsubscript𝑋𝑖subscript𝜈𝑖𝑟subscript𝐾𝑟𝑟1subscript𝑁𝑟\prod_{i=1}^{N^{r}_{k}}X_{i}^{\nu_{ir}}=K_{r}\,,r=1,\ldots,N_{r} (73)

условие нормировки

i=0NkrXi=1,superscriptsubscript𝑖0subscriptsuperscript𝑁𝑟𝑘subscript𝑋𝑖1\sum_{i=0}^{N^{r}_{k}}X_{i}=1,

где Nkrsubscriptsuperscript𝑁𝑟𝑘N^{r}_{k} — число газовых компонент, участвующих в реакции, индекс "0" обозначает инертный („несущий“) газ, NEsubscript𝑁𝐸N_{E} — число элементов, NSsubscript𝑁𝑆N_{S} — число твердых фаз, Nr=NkrNE+NSsubscript𝑁𝑟subscriptsuperscript𝑁𝑟𝑘subscript𝑁𝐸subscript𝑁𝑆N_{r}=N^{r}_{k}-N_{E}+N_{S} — число реакций, νirsubscript𝜈𝑖𝑟\nu_{ir} стехиометрический коэффициент i𝑖i-го компонента в r𝑟r-ой реакции, rsubscript𝑟\mbox{\.{w}}_{r} скорость r𝑟r-ой гетерогенной реакции, u𝑢u — Стефановская скорость, cisubscript𝑐𝑖c_{i} и Misubscript𝑀𝑖M_{i} — массовая концентрация и молярная масс i𝑖i-го компонента, Jisubscript𝐽𝑖J_{i} — нормальный диффузионный поток i𝑖i-го компонента, Krsubscript𝐾𝑟K_{r} — константа равновесия r𝑟r-ой гетерогенной химической реакции. В отсутствии экспериментальных данных Krsubscript𝐾𝑟K_{r} оцениваются по потенциалам Гиббса индивидуальных веществ при нормальных условиях Gisubscript𝐺𝑖G_{i}

lnKr=1RTi=1Nkr+NsνirGiln(psp)i=1Nkrνir.subscript𝐾𝑟1𝑅𝑇superscriptsubscript𝑖1subscriptsuperscriptNrksubscriptNssubscript𝜈𝑖𝑟subscript𝐺𝑖subscript𝑝𝑠𝑝superscriptsubscript𝑖1subscriptsuperscriptNrksubscript𝜈𝑖𝑟\ln K_{r}=\frac{1}{RT}\sum_{i=1}^{\rm N^{r}_{k}+N_{s}}\nu_{ir}G_{i}-\ln\left(\frac{p_{s}}{p}\right)\sum_{i=1}^{\rm N^{r}_{k}}\nu_{ir}\,. (74)
Сублимационный рост

Сублимационный рост широкозонных полупроводников (SiC [252], AlN) проводится, в отличие от эпитаксиального роста, в плотно закрытом контейнере. Газовая фаза может содержать компоненты, отличные от материала кристалла, (например, при росте SiC — Si, Si2C, SiC2 [103, 253]). Ниже рассмотрен сублимационный рост нитрида алюминия.

Простейший для анализа случай сублимационного роста — конгруэнтный (бездиффузионный) перенос „Стефановским“ ветром [64]) достигается в опыте понижением давления [254]. Скорость роста в „вакуумных“ условиях (ростовая ячейка помещена в специальный контейнер, в котором поддерживается давление около 10-4 Torr) соответствует скорости роста в атмосфере азота при более высоких (на 350–400 K) температурах [64]. В другом предельном случае преобладания инертного газа скорость роста пропорциональна разнице парциальных давлений на источнике и на затравке.

Сублимационный рост AlN можно представить как

(AlN)solidTgrowth+ΔTSublimationAlvapour+12N2TgrowthDeposition(AlN)solidsubscript𝑇𝑔𝑟𝑜𝑤𝑡Δ𝑇𝑆𝑢𝑏𝑙𝑖𝑚𝑎𝑡𝑖𝑜𝑛subscript𝐴𝑙𝑁solid𝐴subscript𝑙𝑣𝑎𝑝𝑜𝑢𝑟12subscript𝑁2subscript𝑇𝑔𝑟𝑜𝑤𝑡𝐷𝑒𝑝𝑜𝑠𝑖𝑡𝑖𝑜𝑛subscript𝐴𝑙𝑁solid(AlN)_{\mathrm{solid}}\xrightarrow[T_{growth}+\Delta T]{Sublimation}Al_{vapour}+\frac{1}{2}N_{2}\xrightarrow[T_{growth}]{Deposition}(AlN)_{\mathrm{solid}}

Метод, развитый в 1976 Г. А. Слэком и Т. Ф. МакНелли [255] (наибольший кристалл выращенный ими был длиной 10 мм и диаметром 3 мм) в настоящее время обеспечивает рост монокристаллов диаметром до 2′′ со скоростью до 1 мм/час [256] и высокое качество (ППД менее 1000 cm22{}^{{}_{2}} [257]).

Используется как спонтанное зарождение без попытки контроля ориентации кристалла, так и затравки, обеспечивающие гомоэпитакисальный [258] или гетероэпитакисальный рост [259, 260]). Применяются подложки из AlN, SiC [261, 262] или других материалов (сапфир, карбид тантала TaC или ниобия NbC [263]). Разложение SiC при высоких температурах может спровоцировать рост поликристаллического AlN [264]. В отличие от роста монокристаллов SiC, при росте AlN не наблюдаются разные политипы: структура вюрцита 2H имеет наименьшую энергию образования [265].

Продолжительность процесса ограничена деградацией тигля [266, 267] и изоляции из графита [268]; длительное функционирование источника требует минимизации температурных градиентов в его пределах [103, 102]. Размер зародыша AlN [269] и морфология кристалла [270] зависят от температуры роста. Дислокации формируются как в процессе роста, так и на стадии охлаждения при релаксации термомеханических напряжений [271, 272, 273]. Влияние разориентации подложки 6H-SiC на моду роста и дефекты изучалось в работах [274], [275]; различные моды роста связаны с низкой подвижностью адатомов на поверхности кристалла.

Впервые одномерная модель (в пренебрежении переносом) роста AlN предложена в работе [276] в предположении, что рост лимитируется разложением азота. В большинстве последующих исследований считается, что рост определяется переносом газовых компонентов [277, 278], а скорость роста находится из уравнения Герца-Кнудсена для потока Al на поверхности AlN; явное выражение для скорости роста получено для случая малой концентрации Al в газовой фазе. В этих работах, однако, не определены пределы применимости приближений для режимов роста (лимитированных кинетикой или переносом), не учтен массообмен через щели и/или проницаемую стенку контейнера с окружающей средой, не рассматривалась эволюция кристалла и источника и изменение условий роста, приводящее к изменению формы фронта кристаллизации и условий формирования дислокаций и других дефектов.

Квазистационарная одномерная модель [64, 279, 280] разработа в предположении, что 1) только Al и N2 присутствуют в газовой фазе (летучими примесями можно пренебречь); 2) скорость роста кристалла AlN определяется локальным составом газовой фазы и температурой, но не зависит от ориентации поверхности (изотропный рост); 3) испарение происходит только на поверхности источника (т. е. вместо порошкового источника рассмотрен поликристалл).

Модель основана на упрощенном квазитермодинамическом описании кинетики на поверхности AlN, которое применялось и к другим процессам роста (см. [281] и приведенные там ссылки). Используются расширенные соотношения Герца-Кнудсена для двух газовых компонентов Al и N2 Ji=αi(T)βi(T)(PiwPie).subscript𝐽𝑖subscript𝛼𝑖𝑇subscript𝛽𝑖𝑇superscriptsubscript𝑃𝑖𝑤superscriptsubscript𝑃𝑖𝑒J_{i}=\alpha_{i}(T)\beta_{i}(T)(P_{i}^{w}-P_{i}^{e}). Здесь, Jisubscript𝐽𝑖J_{i} — молярные потоки, αi(T)subscript𝛼𝑖𝑇\alpha_{i}(T) — зависящие от температуры коэффициенты прилипания, βi(T)=(2πμiRT)1/2subscript𝛽𝑖𝑇superscript2𝜋subscript𝜇𝑖𝑅𝑇12\beta_{i}(T)=(2\pi\mu_{i}RT)^{-1/2} — столкновительные факторы Герца-Кнудсена, μisubscript𝜇𝑖\mu_{i} — молярные массы, R𝑅R — газовая постоянная, Piwsuperscriptsubscript𝑃𝑖𝑤P_{i}^{w} — парциальные давления на интерфейсе, Piesuperscriptsubscript𝑃𝑖𝑒P_{i}^{e} — квазиравновессные (термодинамические) давления компонентов. Коэффициент прилипания Al, в силу его высокой реактивности, принят равным 1, в отличие от малого коэффициента прилипания азота. В работе [279] последний был аппроксимирован как функция температуры на основании данных по испарению AlN в вакууме [282] (более поздние данные [283] подтвердили справедливость аппроксимации) αN2(T)=(3.5exp30000/T)/(1+81015exp55000/T)subscript𝛼subscript𝑁2𝑇3.530000𝑇18superscript101555000𝑇\alpha_{N_{2}}(T)=(3.5\exp{-30000/T})/(1+8\cdot 10^{15}\exp{55000/T}).

Давления Piesuperscriptsubscript𝑃𝑖𝑒P_{i}^{e} подчиняются закону действующих масс (PAle)2PN2e=K(T),superscriptsuperscriptsubscript𝑃𝐴𝑙𝑒2superscriptsubscript𝑃subscript𝑁2𝑒𝐾𝑇\left(P_{Al}^{e}\right)^{2}P_{N_{2}}^{e}=K(T), где K(T)𝐾𝑇K(T) — константа равновесия реакции 2Al+N22AlN(s).2𝐴𝑙subscript𝑁22𝐴𝑙𝑁𝑠2Al+N_{2}\Leftrightarrow 2AlN(s). Модель была верифицирована сравнением с экспериментальными данными по скорости роста AlN в зависимости от температуры и давления [280] и используется в программном обеспечении Virtual ReactorTM [104, 284]. Моделирование показало, в частности, высокую чувствительность роста к распределению температуры в контейнере и важность адекватного описания теплообмена.

Если бы рост происходил в герметичном химически инертном контейнере, установившееся давление обеспечивало бы постоянство разницы в количестве атомов алюминия и азота — массообмен твердое тело — пар происходит стехиометрически на поверхности AlN. Из-за существования щелей и проницаемости графитовых стенок окружающая среда влияет на рост. В равновесии Ji=0,Pie=Piwformulae-sequencesubscript𝐽𝑖0superscriptsubscript𝑃𝑖𝑒superscriptsubscript𝑃𝑖𝑤J_{i}=0,P_{i}^{e}=P_{i}^{w}, давления компонентов находятся из системы

(PAlw)2PN2wsuperscriptsuperscriptsubscript𝑃𝐴𝑙𝑤2superscriptsubscript𝑃subscript𝑁2𝑤\displaystyle\left(P_{Al}^{w}\right)^{2}P_{N_{2}}^{w} =K(T)absent𝐾𝑇\displaystyle=K(T) (75)
PAlw+PN2wsuperscriptsubscript𝑃𝐴𝑙𝑤superscriptsubscript𝑃subscript𝑁2𝑤\displaystyle P_{Al}^{w}+P_{N_{2}}^{w} =P,absent𝑃\displaystyle=P, (76)

где P𝑃P — полное давление в контейнере. Анализ показывает, что если P>P(T)=3/2[2K(T)]1/3𝑃superscript𝑃𝑇32superscriptdelimited-[]2𝐾𝑇13P>P^{\star}(T)=3/2[2K(T)]^{1/3}, где Psuperscript𝑃P^{\star} обозначает критическое давление, существуют два решения для смесей, обогащенных атомами Al или N. Поскольку происходит массообмен с окружающей средой (азот), следует выбрать второе решение. Если P=P(T)𝑃superscript𝑃𝑇P=P^{\star}(T), существует единственное решение, соответствующее стехиометрическому составу, а если P<P(T)𝑃superscript𝑃𝑇P<P^{\star}(T) — решения нет.

Это означает, что в герметически закрытом контейнере равновесное давление всегда выше критического. В негерметичном контейнере равновесие невозможно, если давление ниже критического: в этом случае испаряются источник и затравка, а смесь Al/N2 выходит из контейнера. Массообмен с окружающей средой происходит через щель между стенкой контейнера и крышкой, давления внутри и снаружи близки при высоком внешнем давлении, но значительно отличаются при уменьшении последнего, завися от гидравлического сопротивления зазора ζ𝜁\zeta (скорость роста при этом падает). При достаточно низком внешнем давлении Pa0superscriptsubscript𝑃𝑎0P_{a}^{0} начинается испарение кристалла. Значение Pa0superscriptsubscript𝑃𝑎0P_{a}^{0} уменьшается с гидравлическим сопротивлением (при достаточно высоком значении ζ𝜁\zeta испарения кристалла не происходит при сколь угодно малом внешнем давлении). Скорость роста/испарения определяется локальным пересыщением. Поток на интерфейсе можно оценить как [27, 69]

J(PAlw)2PN2w/K(T)14/[3βAl(T)PAlw]+1/[3αN2βN2(T)PN2w].𝐽superscriptsuperscriptsubscript𝑃𝐴𝑙𝑤2superscriptsubscript𝑃subscript𝑁2𝑤𝐾𝑇14delimited-[]3subscript𝛽𝐴𝑙𝑇superscriptsubscript𝑃𝐴𝑙𝑤1delimited-[]3subscript𝛼subscript𝑁2subscript𝛽subscript𝑁2𝑇superscriptsubscript𝑃subscript𝑁2𝑤J\approx\frac{\left(P_{Al}^{w}\right)^{2}P_{N_{2}}^{w}/K(T)-1}{4/[3\beta_{Al}(T)P_{Al}^{w}]+1/[3\alpha_{N_{2}}\beta_{N_{2}}(T)P_{N_{2}}^{w}]}. (77)

Здесь в числителе локальное пересыщение, а знаменатель соответствует локальному кинетическому сопротивлению. На периферии пересыщение оказывается отрицательным из-за утечки через кольцевую щель, приводя к грибообразной форме кристалла [68, 69].

2.3 Электромагнитные явления

Степень связи электромагнитных явлений с другими процессами различна в разных методах роста. СВЧ нагрев можно рассматривать независимо от теплообмена. Возможность независмого рассмотрения магнитного поля, используемого для подавления турбулентных пульсаций или для интенсификации перемешивания расплава, определяется магнитным числом Рейнольдса Rem𝑅subscript𝑒𝑚Re_{m} [285]. В методе зонной плавки электромагнитная задача связана не только с расчетом течения расплава, но и с переносом примеси вблизи фронта кристаллизации через электрическую проводимость [138, 13].

Обычно диэлектрическую проницаемость ϵitalic-ϵ\epsilon и магнитную проницаемость μ~~𝜇\tilde{\mu} принимают постоянными (линейная изотропная среда), поэтому уравнения Максвеела записываются в виде

(ϵ𝐄)=ρe,𝐁=0,×𝐄=𝐁t,×(𝐁μ~)=𝐣+ϵ𝐄t.formulae-sequenceitalic-ϵ𝐄subscript𝜌𝑒formulae-sequence𝐁0formulae-sequence𝐄𝐁𝑡𝐁~𝜇𝐣italic-ϵ𝐄𝑡\nabla\cdot(\epsilon{\bf E})=\rho_{e},\nabla\cdot{\bf B}=0,\nabla\times{\bf E}=-\frac{\partial{\bf B}}{\partial t},\nabla\times\left(\frac{{\bf B}}{\tilde{\mu}}\right)={\bf j}+\epsilon\frac{\partial{\bf E}}{\partial t}. (78)

В силу соленоидальности 𝐁𝐁{\bf B} можно ввести векторный потенциал 𝐀𝐀{\bf A} ×𝐀=𝐁𝐀𝐁\nabla\times{\bf A}={\bf B}, тогда закон Фарадея запишется как

×(𝐄+𝐀t)=0,𝐄𝐀𝑡0\nabla\times\left({\bf E}+\frac{\partial{\bf A}}{\partial t}\right)=0, (79)

что позволяет ввести скалярный потенциал ϕitalic-ϕ\phi

𝐄=ϕ(𝐀t).𝐄italic-ϕ𝐀𝑡{\bf E}=-\nabla\phi-\left(\frac{\partial{\bf A}}{\partial t}\right). (80)

Векторный потенциал подчиняется закону Ампера

××𝐀+ϵμ~t(ϕ+𝐀t)=μ~𝐣,𝐀italic-ϵ~𝜇𝑡italic-ϕ𝐀𝑡~𝜇𝐣\nabla\times\nabla\times{\bf A}+\epsilon\tilde{\mu}\frac{\partial}{\partial t}\left(\nabla\phi+\frac{\partial{\bf A}}{\partial t}\right)=\tilde{\mu}{\bf j},

где плотность тока 𝐣𝐣{\bf j} - сумма компонеты, индуцированной внешним генератором 𝐣extsubscript𝐣𝑒𝑥𝑡{\bf j}_{ext} и вихревой компоненты, индуцированной в нагрузке 𝐣eddysubscript𝐣𝑒𝑑𝑑𝑦{\bf j}_{eddy}. Это уравнение преобразуется с помощью калибровки Лоренца 𝐀+ϵμ~ϕ/t=0𝐀italic-ϵ~𝜇italic-ϕ𝑡0\nabla\cdot{\bf A}+\epsilon\tilde{\mu}\partial\phi/\partial t=0 к

2𝐀ϵμ~2𝐀t2=μ~𝐣.superscript2𝐀italic-ϵ~𝜇superscript2𝐀superscript𝑡2~𝜇𝐣\nabla^{2}{\bf A}-\epsilon\tilde{\mu}\frac{\partial^{2}{\bf A}}{\partial t^{2}}=-\tilde{\mu}{\bf j}. (81)

Подобное уравнение получается для скалярного потенциала

2ϕϵμ~2ϕt2=ρeϵ.superscript2italic-ϕitalic-ϵ~𝜇superscript2italic-ϕsuperscript𝑡2subscript𝜌𝑒italic-ϵ\nabla^{2}\phi-\epsilon\tilde{\mu}\frac{\partial^{2}\phi}{\partial t^{2}}=-\frac{\rho_{e}}{\epsilon}. (82)
СВЧ нагрев

СВЧ нагрев [286] при сублимационном росте, в методе Бриджмена и ряде других слабо связан с задачей теплообмена — только через температурную зависимость материальных свойств. Отсутствие свободных зарядов ρe=0subscript𝜌𝑒0\rho_{e}=0 позволяет избавиться от скалярного потенциала. Электромагнитное поле обычно считается гармоническим с амплитудой и фазовым сдвигом, зависящими от положения Φ(t)=Φmei(ωt+ϕ)Φ𝑡subscriptΦ𝑚superscript𝑒𝑖𝜔𝑡italic-ϕ\Phi(t)=\Phi_{m}e^{i(\omega t+\phi)} [287]. Тогда 𝐣eddy=σ𝐄eddy=iσωext𝐀subscript𝐣𝑒𝑑𝑑𝑦𝜎subscript𝐄𝑒𝑑𝑑𝑦𝑖𝜎subscript𝜔𝑒𝑥𝑡𝐀{\bf j}_{eddy}=\sigma{\bf E}_{eddy}=-i\sigma\omega_{ext}{\bf A}.

Записывая 𝐀=𝐀0eiωextt𝐀subscript𝐀0superscript𝑒𝑖subscript𝜔𝑒𝑥𝑡𝑡{\bf A}={\bf A}_{0}e^{i\omega_{ext}t} имеем:

2𝐀0ϵωext2μ~𝐀0iωextσμ~𝐀0=μ~𝐣𝟎,superscript2subscript𝐀0italic-ϵsuperscriptsubscript𝜔𝑒𝑥𝑡2~𝜇subscript𝐀0𝑖subscript𝜔𝑒𝑥𝑡𝜎~𝜇subscript𝐀0~𝜇subscript𝐣0\nabla^{2}{\bf A}_{0}-\epsilon\omega_{ext}^{2}\tilde{\mu}{\bf A}_{0}-i\omega_{ext}\sigma\tilde{\mu}{\bf A}_{0}=\tilde{\mu}{\bf j_{0}}, (83)

где σ𝜎\sigma — электропроводность, 𝐣0subscript𝐣0{\bf j}_{0} — амплитуда тока, приложенного к системе; вторым членом можно пренебречь, т. к. в ростовых установках L<<c/ωext.much-less-than𝐿𝑐subscript𝜔𝑒𝑥𝑡L<<c/\omega_{ext}. Мгновенное выделение энергии

𝐣𝐄=σ(𝐀t)2.𝐣𝐄𝜎superscript𝐀𝑡2-{\bf j}{\bf E}=\sigma\left(\frac{{\bf A}}{\partial t}\right)^{2}.

Поскольку время релаксации значительно меньше характерного теплового, тепловыделение дается усредненной по времени величиной

Q=12σωext2|A0|2.𝑄12𝜎superscriptsubscript𝜔𝑒𝑥𝑡2superscriptsubscript𝐴02Q=\frac{1}{2}\sigma\omega_{ext}^{2}|A_{0}|^{2}. (84)

Нагревательные системы часто (приблизительно) осесимметричны: пренебрегая спиральностью индукционной катушки, запишем 𝐣0=j0𝐞θ.subscript𝐣0subscript𝑗0subscript𝐞𝜃{\bf j}_{0}=j_{0}{\bf e}_{\theta}. Тогда требуется найти только азимутальную компоненту Aθsubscript𝐴𝜃A_{\theta} векторного потенциала из уравнения

1rr(rAθr)Aθr2+2Aθz2iωextσμ~Aθ=μ~Jθ.1𝑟𝑟𝑟subscript𝐴𝜃𝑟subscript𝐴𝜃superscript𝑟2superscript2subscript𝐴𝜃superscript𝑧2𝑖subscript𝜔𝑒𝑥𝑡𝜎~𝜇subscript𝐴𝜃~𝜇subscript𝐽𝜃\frac{1}{r}\frac{\partial}{\partial r}\left(r\frac{\partial A_{\theta}}{\partial r}\right)-\frac{A_{\theta}}{r^{2}}+\frac{\partial^{2}A_{\theta}}{z^{2}}-i\omega_{ext}\sigma\tilde{\mu}A_{\theta}=-\tilde{\mu}J_{\theta}.
Действие магнитного поля на течение расплава

Использование магнитного поля для подавления турбулентных пульсаций при выращивании Si методом Чохральского является обычным (впервые, однако, оно применено при росте InSb [285]). Движение расплава поперек магнитных линий порождает индукционный ток 𝐉=σ(𝐕×𝐁)𝐉𝜎𝐕𝐁{\bf J}=\sigma({\bf V\times B}). В итоге появляется сила Лоренца 𝐅=𝐉×𝐁𝐅𝐉𝐁{\bf F=J\times B}, действующая на расплав.

Закон Ома 𝐣=σ(𝐄+𝐕×𝐁)𝐣𝜎𝐄𝐕𝐁{\bf j}=\sigma({\bf E}+{\bf V}\times{\bf B}) позволяет исключить электричекий ток из закона Ампера, что (в предположении σ=const𝜎𝑐𝑜𝑛𝑠𝑡\sigma=const) после применения операции вихря дает

×(×𝐁μ~)=σ×(𝐄+𝐕×𝐁).𝐁~𝜇𝜎𝐄𝐕𝐁\nabla\times\left(\nabla\times\frac{\bf B}{\tilde{\mu}}\right)=\sigma\nabla\times({\bf E}+{\bf V}\times{\bf B}). (85)

Использование уравнения Фарадея для исключения 𝐄𝐄{\bf E} дает уравнение переноса магнитного поля [288], которое показывает связь магнитного поля B и поля скорости V.

𝐁t+(𝐕)𝐁=1μ~σ2𝐁+𝐁(𝐕).𝐁𝑡𝐕𝐁1~𝜇𝜎superscript2𝐁𝐁𝐕\frac{\partial{\bf B}}{\partial t}+({\bf V}\cdot\nabla){\bf B}=\frac{1}{\tilde{\mu}\sigma}\nabla^{2}{\bf B}+{\bf B}\cdot(\nabla{\bf V}). (86)

Член с Лапласианом соответствует диффузии магнитного поля, а последний член - растяжению магнитных силовых линий из-за градиента скорости. Мерой связи поля скорости 𝐕𝐕{\bf V} и магнитного поля 𝐁𝐁{\bf B} служит магнитное число Рейнольдса Rem=μ~σVL=VLη𝑅subscript𝑒𝑚~𝜇𝜎𝑉𝐿𝑉𝐿𝜂Re_{m}=\tilde{\mu}\sigma VL=\frac{VL}{\eta}, где η𝜂\eta - коэффициент магнитной диффузии. При малых Rem𝑅subscript𝑒𝑚Re_{m} расчет магнитного поля отщепляется от гидродинамической задачи: магнитное поле не зависит от скорости (но влияет на течение)

𝐁t=1μ~σ2𝐁.𝐁𝑡1~𝜇𝜎superscript2𝐁\frac{\partial{\bf B}}{\partial t}=\frac{1}{\tilde{\mu}\sigma}\nabla^{2}{\bf B}. (87)

В случае приложения статического магнитного поля к течению с малым Rem𝑅subscript𝑒𝑚Re_{m} имеем 2𝐁=0superscript2𝐁0\nabla^{2}{\bf B}=0. Сила Лоренца записывается как Ha2×(𝐁)×𝐁𝐻superscript𝑎2𝐁𝐁Ha^{2}\nabla\times({\bf B})\times{\bf B}, Ha=(σμ~B0L0)𝐻𝑎𝜎~𝜇subscript𝐵0subscript𝐿0Ha=\left(\sqrt{\sigma\tilde{\mu}}B_{0}L_{0}\right) — число Гартмана.

На практике используется магнитное поле разной природы — стационарное (горизонтальное, вертикальное, неоднородное) или нестационарное (вращающееся, бегущее, пульсирующее). Заметим, что для генерации одной и той же плотности электромагнитной силы FEM требуется значительно большая индукция B стационарного поля (BFEM/(σu)𝐵subscript𝐹𝐸𝑀𝜎𝑢B\approx\sqrt{F_{EM}/(\sigma u)}), чем в нестационарном случае (BFEM/(σB2πfL)𝐵subscript𝐹𝐸𝑀𝜎superscript𝐵2𝜋𝑓𝐿B\approx\sqrt{F_{EM}/(\sigma B^{2}\pi fL)}).

Высокочастотное магнитное поле проникает на глубину, определяемую скин-эффектом - вводится безразмерный параметр экранирования Rω=μ~σωextL2,subscript𝑅𝜔~𝜇𝜎subscript𝜔𝑒𝑥𝑡superscript𝐿2R_{\omega}=\tilde{\mu}\sigma\omega_{ext}L^{2}, позволяющий записать

Rω𝐁t=2𝐁.subscript𝑅𝜔𝐁𝑡superscript2𝐁R_{\omega}\frac{\partial{\bf B}}{\partial t}=\nabla^{2}{\bf B}. (88)

Параметр экранирования можно интерретировать как

Rω=диффузионное время𝐁период колебаний𝐁ext).R_{\omega}=\frac{\text{диффузионное время}\quad{\bf B}}{\text{период колебаний}\quad{\bf B}_{ext)}}.

Введение глубины проникания магнитного поля δm=2/μ~σωextsuperscriptsubscript𝛿𝑚2~𝜇𝜎subscript𝜔𝑒𝑥𝑡\delta_{m}^{\star}=\sqrt{2/\tilde{\mu}\sigma\omega_{ext}} позволяет записать Rω=2(L/δm)2subscript𝑅𝜔2superscript𝐿superscriptsubscript𝛿𝑚2R_{\omega}=2(L/\delta_{m}^{\star})^{2} [288].

Частота внешнего магнитного поля для перемешивания расплава выбирается на основе времени реакции течения расплава. В случае вращающегося магнитного поля B=B0(cos(θωextt)𝐞rsin(θωextt)𝐞θ)𝐵subscript𝐵0𝜃subscript𝜔𝑒𝑥𝑡𝑡subscript𝐞𝑟𝜃subscript𝜔𝑒𝑥𝑡𝑡subscript𝐞𝜃B=B_{0}(\cos(\theta-\omega_{ext}t){\bf e}_{r}-\sin(\theta-\omega_{ext}t){\bf e}_{\theta}) отношение электромагнитных сил к вязким характеризуется магнитным числом Тэйлора Tam=σωextB02L042ρν2𝑇subscript𝑎𝑚𝜎subscript𝜔𝑒𝑥𝑡superscriptsubscript𝐵02superscriptsubscript𝐿042𝜌superscript𝜈2Ta_{m}=\frac{\sigma\omega_{ext}B_{0}^{2}L_{0}^{4}}{2\rho\nu^{2}}.

Для магнитного поля низкой частоты эффект экранирования слаб Rω1much-less-thansubscript𝑅𝜔1R_{\omega}\ll 1: глубина проникания значительно больше размера области расплава. При росте кристаллов обычно RωRmmuch-greater-thansubscript𝑅𝜔subscript𝑅𝑚R_{\omega}\gg R_{m} и низкочастотное приближение справедливо (ν/L0𝜈subscript𝐿0\nu/L_{0} — масштаб скорости), если частота удовлетворяет условию [288]

νL02ωext1μ~σL02.much-less-than𝜈superscriptsubscript𝐿02subscript𝜔𝑒𝑥𝑡much-less-than1~𝜇𝜎superscriptsubscript𝐿02\frac{\nu}{L_{0}^{2}}\ll\omega_{ext}\ll\frac{1}{\tilde{\mu}\sigma L_{0}^{2}}. (89)

Используются и другие упрощения (например, идеально проводящие или изолирующие стенки [289]), требующие аккуратности — так, нельзя считать границу расплав-кристалл изолирующей или пренебрегать слабым электрическим током в кристалле [290].

Альтернативная формулировка уравнений магнитной гидродинамики (формулировка скорость - ток) [289, 291] использует плотность тока вместо индукции магнитного поля как неизвестную переменную. Магнитное поле индуцируется токами 𝐣𝐣{\bf j} во внешних проводниках и в расплаве согласно закону Био-Савара

𝐁(𝐱)=μ~4π3𝐱𝐲|𝐱𝐲|3×𝐣(𝐲)d3𝐲.𝐁𝐱~𝜇4𝜋subscriptsuperscript3𝐱𝐲superscript𝐱𝐲3𝐣𝐲superscript𝑑3𝐲{\bf B({\bf x})}=-\frac{\tilde{\mu}}{4\pi}\int_{\mathbb{R}^{3}}\frac{\bf x-y}{|{\bf x-y}|^{3}}\times{\bf j({\bf y})}d^{3}{\bf y}. (90)

Это соотношение обеспечивает ×𝐁=μ~𝐣,𝐁=0formulae-sequence𝐁~𝜇𝐣𝐁0\nabla\times{\bf B}=\tilde{\mu}{\bf j},\nabla\cdot{\bf B}=0 в 3superscript3{\mathbb{R}^{3}}.

2.4 Оценка качества выращенного кристалла

Моделирование тепломассообмена дает скорость роста (и, т. о., форму кристалла) и состав. Для оценки качества кристалла необходимо исследовать формирование дефектов — нарушений трансляционной симметрии кристалла - и их эволюцию как в процессе роста, так и на стадии охлаждения. Одна из возможных схем классификации дефектов основана на их размерности [292]: нульмерные (точечные) дефекты (вакансии, собственные межузельные атомы, примесные атомы замещения или внедрения [109, 293]), линейные (дислокации и их коллективные структуры, например, ячеистые [82]), двумерные (границы зерен, двойники, малоугловые границы для бинарных соединений полупроводников A3B5 — GaAs, InP [294]), локализованные трехмерные (преципитаты, скопления вакансий, кластеры Si для кремния, микропузырьки для оптических кристаллов, микротрубки и включения иных политипов для карбида кремния, трещины для тройных соединений), диффузные трехмерные (химическая неоднородность, остаточные напряжения). Степень связи оценки качества кристалла с расчетом тепломассообмена варьируется (Табл. 5). Например, неоднородность состава и концентрация микропузырьков в оптических кристаллах определяется одновременно со скоростью роста. Вычисление термоупругих и концентрационных напряжений в случае, когда нет пластической деформации, является стационарной задачей в силу большой скорости звука в твердых телах и может проводиться независимо, так же как и нестационарный анализ эволюции преципитатов кислорода и скоплений вакансий в кремнии.

Примеси

Не все примеси вредны. Иногда утвержается, что хороший кристалл кремния должен содержать минимальное количество кислорода и углерода [295] или что "примеси встраиваются в кристалл, снижая его качество"  [287]. На деле содержание кислорода в кремнии должно быть в пределах (14)101714superscript1017(1-4)\cdot 10^{17} atoms/cm3 [6] поскольку кислород 1) увеличивает жесткость кристаллической решетки, что стабилизирует кремниевые подложки, и 2) служит центрами геттерирования для нежелательных примесей.

Взаимодействие расплава со стенками тигля приводит к поступлению кислорода в расплав согласно реакции (SiO2)solid(Si)liquid+2(O)gassuperscript𝑆𝑖subscript𝑂2𝑠𝑜𝑙𝑖𝑑superscript𝑆𝑖𝑙𝑖𝑞𝑢𝑖𝑑2superscript𝑂𝑔𝑎𝑠(SiO_{2})^{solid}\longrightarrow(Si)^{liquid}+2(O)^{gas} [296]. Растворимость кислорода в кремнии зависит от температуры [297] и от концентрации бора [298]. Кислород переносится расплавом и частично испаряется со свободной поверхности в виде окиси кремния, частично встраивается в растущий кристалл. Коэффициент сегрегации полагается равным 1 - граничное условие на интерфейсе формулируется как нулевой нормальный градиент концентрации. Реакция газообразной окиси кремния с графитовыми элементами установки дает карбид кремния и окись углерода, которые частично удаляются с потоком аргона [15]. Перенос кислорода в расплаве и окиси кремния в потоке инертного газа рассчитывается с использованием полей скорости, температуры и турбулентной вязкости, полученных при расчете тепломассообмена.

Уровень примесей критичен в случае объемных монокристаллов нитридов III группы, используемых для производства подложек для полупроводниковых приборов. Наилучшие подложки для приборов на основе GaN - GaN и AlN. Последние предпочтительнее для приборов с высоким содержакнием Al, например, УФ светодиодов (AlN прозрачен для длин волн до 200 нм), полевых транзисторов, вертикальных и горизонтальных диодов Шоттки и p-i-n диодов [299] (непреднамеренно легированные кристаллы AlN — изоляторы121212Концентрация кислорода в кристаллах AlN, выращенных сублимационным методом, высока [300]; однако, большая часть атомов кислорода встроена не как мелкий донор, а как примесь, образующая комплексы с точечными и протяженными дефектами, расположенные глубоко в запрещенной зоне [301, 302, 303]. При концентрации кислорода ниже критического уровня формируются вакансии Al, при более высоких концентрациях образуется дефект на основе октоэдрически координированных атомов Al [20]. Кислород сильнее влияет на теплопроводность AlN из-за рассеяния фононов на дефектах, природа которых зависит от концентрации кислорода [20, 304]. Так, эффективным центром рассеяния фононов является дефект замещения вакансии алюминия [267]. в отличие от кристаллов GaN, характеризуемых высокой концентрацией свободных электронов [302]131313 Так, в кристаллах GaN, выращенных гидридной газофазной эпитаксией, непреднамеренное легирование n-типа имеет источником кремний и кислород, испаряющиеся из кварцевых элементов реактора [36]. Компенсационное легирование атомами железа позволяет добиться полуизолирующих кристаллов [305] с наименьшим уровнем концентрации свободных носителей 510135superscript10135\cdot 10^{13} cm-3 [306]. ).

Дефекты

В случае чисто упругой деформации кристалла напряжение на любой стадии роста может быть вычислено независимо. Термоупругая задача является трехмерной даже для осесимметричных кристаллов, за исключением случая специальной ориентации главных осей [307, 272, 308]. Напряжение, вызванное градиентами температуры (а также неоднородностью состава тройных соединений) может приводить к растрескиванию хрупких кристаллов [309]. Композиционное напряжение в тройных кристаллах, содержащих Ga и In, может значительно превышать термоупругое, поскольку радиусы атомов Ga и In отличаются на 12% [244].

Превышение напряжением критического значения в ковких кристаллах приводит к ползучести. Модели эволюции дислокаций обычно оперируют зависимостью скорости пластической деформации от девиатора тензора напряжений и параметров дислокаций (вектор Бюргерса, скорость и т. д.) [310, 311] и уравнением для изменения ППД [248, 312, 313]. Дислокации присутствуют практически во всех кристаллах, другие дефекты специфичны для определенных материалов. Например, двойники и малоугловые границы важны для полупроводниковых кристаллов A3B5subscript𝐴3subscript𝐵5A_{3}B_{5} (GaAs, InP), включения иного политипа наблюдаются в SiC, встраивание микропузырьков [314] губительно для оксидов, галидов и других оптических кристаллов.

Встраивание первичных точечных дефектов в кристалл кремния и их эволюция, включая формирование комплексов вакансий и преципитатов кислорода, определяются интерфейсом (форма и температурный градиент), наличием примесей, тепловой историей. Анализ этих вопросов можно найти в обзоре [315].

3 Верификация

Верификация — проверка правильности реализации модели и адекватность модели реальности. В англоязычной литературе используются термины verification и validation соответственно [316, 80].

3.1 Верификация корректности реализации

Это математический вопрос [316]. Источники ошибок перечислены Оберкампфом и Трукано [317]: недостаточное разрешение (пространственное и временное), недостаточная сходимость итерационного процесса, ошибки округления, ошибки программирования. Ошибки последнего типа особенно трудно найти, когда ПО дает „умеренно неверные“ результаты [317]. Исследование Хаттона [318] обнаружило поразительно большое число таких ошибок — в более чем 100 регулярно используемых научных программах (исследовательских и коммерческих).

Верификация осуществляется сравнением с эталонными решениями трех сортов: 1) аналитические решения, включая полученные так называемым методом изготовленных решений [319, 320, 321]; 2) решения обыкновенных дифференциальных уравнений (ОДУ); 3) решения уравнений в частных производных.

Метод изготовленных решений прост, но утомителен: выбранное аналитическое ‘‘точное’’ решение ϕex(t,x,y,z)subscriptitalic-ϕ𝑒𝑥𝑡𝑥𝑦𝑧\phi_{ex}(t,x,y,z) подставляется в уравнения для получения правых частей fex=L(ϕex,ϕex,ϕex′′)subscript𝑓𝑒𝑥𝐿subscriptitalic-ϕ𝑒𝑥superscriptsubscriptitalic-ϕ𝑒𝑥superscriptsubscriptitalic-ϕ𝑒𝑥′′f_{ex}=L(\phi_{ex},\phi_{ex}^{\prime},\phi_{ex}^{\prime\prime}) и необходимых граничных и начальных условий. Его полезность для суждения о методах, используемых для решения реальных задач, однако, определяется близостью выбранного решения реальным явлениям. Наличие аналитического решения значительно уменьшает время тестирования нестационарных программ, позволяя ограничить интегрирование коротким временным интервалом.

Использование аналитических и эталонных решений ОДУ для тестирования многомерных программ использует свойства симметрии: можно решать одномерную задачу (имеющую цилиндрическую или сферическую симметрию141414 Например, Г. Патерсон в 1952 получил аналитическое решение задачи Стефана в цилиндрических координатах. Линейный источник тепла Q𝑄Q активирован в момент времени t=0𝑡0t=0 на оси симметрии бесконечного тела, имеющего температуру Ts<Tmsubscript𝑇ssubscript𝑇mT_{\mathrm{s}}<T_{\mathrm{m}}. Решение Патерсона имеет вид [238] (Ei(x)Ei𝑥\mathrm{Ei}(x) - экспоненциальная интегральная функция): положение интерфейса R(t)=2λαst𝑅𝑡2𝜆subscript𝛼s𝑡R(t)=2\lambda\sqrt{\alpha_{\mathrm{s}}t}; температура жидкой и твердой фаз Tl(r,t)=Ts+TmTsEi(λ2αs/αl)Ei(r24αst),Ts(r,t)=TmQ4πκs[Ei(r24αst)Ei(λ2)].formulae-sequencesubscript𝑇𝑙𝑟𝑡subscript𝑇ssubscript𝑇msubscript𝑇sEisuperscript𝜆2subscript𝛼ssubscript𝛼lEisuperscript𝑟24subscript𝛼s𝑡subscript𝑇𝑠𝑟𝑡subscript𝑇m𝑄4𝜋subscript𝜅sdelimited-[]Eisuperscript𝑟24subscript𝛼s𝑡Eisuperscript𝜆2T_{l}(r,t)=T_{\mathrm{s}}+\frac{T_{\mathrm{m}}-T_{\mathrm{s}}}{\mathrm{Ei}(-\lambda^{2}\alpha_{\mathrm{s}}/\alpha_{\mathrm{l}})}\ \mathrm{Ei}\left(-\frac{r^{2}}{4\alpha_{\mathrm{s}}t}\right),T_{s}(r,t)=T_{\mathrm{m}}-\frac{Q}{4\pi\kappa_{\mathrm{s}}}\left[\mathrm{Ei}\left(-\frac{r^{2}}{4\alpha_{\mathrm{s}}t}\right)-\mathrm{Ei}(\lambda^{2})\right]. Параметр λ𝜆\lambda находится из уравнения Q4πeλ2+κl(TmTs)Ei(λ2αs/αl)eλ2αs/αl=λ2αsϱL.𝑄4𝜋superscript𝑒superscript𝜆2subscript𝜅lsubscript𝑇msubscript𝑇sEisuperscript𝜆2subscript𝛼ssubscript𝛼lsuperscript𝑒superscript𝜆2subscript𝛼ssubscript𝛼lsuperscript𝜆2subscript𝛼sitalic-ϱ𝐿-\frac{Q}{4\pi}{e}^{-\lambda^{2}}+\frac{\kappa_{\mathrm{l}}(T_{\mathrm{m}}-T_{\mathrm{s}})}{\mathrm{Ei}(-\lambda^{2}\alpha_{\mathrm{s}}/\alpha_{\mathrm{l}})}e^{-\lambda^{2}\alpha_{\mathrm{s}}/\alpha_{\mathrm{l}}}=\lambda^{2}\alpha_{\mathrm{s}}\varrho L. ), используя двумерные или трехмерные расчетные сетки.

Известен ряд многомерных эталонных решений: течение в полости с подвижной верхней крышкой [322, 323, 324], ламинарная конвекция в квадратной [325, 326, 327] и кубической [328] полостях, течение над ступенью с теплообменом [329], упрощенные схемы течения расплава в методе Чохральского [330], осесимметричная задача о тепломассобмене при химическом осаждении кремния из силана в реакторе с вращающимся диском [193].

3.2 Верификация адекватности модели

Это второй этап оценки достоверности моделирования. Заметим, что не следует опускать первый: само по себе успешное сравнение с экспериментальными данными недостаточно в силу ограниченности числа тестов, "графического"  характера сопоставления в большинстве работ (ведущего к сомнительным утверждениям вроде semi-quantitatively identical results — "полуколичественно идентичные результаты"  [331]) и возможной компенсации ошибок.

В силу сложности исследования процессов в реальных ростовых установках используются упрощенные конфигурации, позволяющие изучать те или иные аспекты проблемы [317]. Несколько таких задач приведено в работе [332], включая т.н. "цилиндрическую конфигурацию"  (цилиндрический контейнер с коаксиальным цилиндрическим нагревателем) и "полузона" (‘‘half zone’’) [333, 139], которая имитирует жидкий мост в методе зонной плавки.

Большинство экспериментальных исследований направлены на характеризацию выращиваемых кристаллов [334] - разнообразные методы позволяют изучать поверхностные и объемные дефекты [335]. Такие техники как микроскопия фазового контраста, дифференциальная интерферометрическая микроскопия, атомная силовая микроскопия, сканирующая туннельная микроскопия позволяют визуализировать растущие ступени нанометровой высоты. В специальных случаях - при кристаллизации белков - возможно даже отслеживать поведение индивидуальных "единиц роста"  в силу значительного размера макромолекул и большого характерного времени [336, 337, 338]. Формирование и пространственное распределение дислокаций, других дефектов решетки, химических неоднородностей в кристаллах исследуется с помощью рентгеновской топографии, томографии с использованием лазерного луча или катодолюминесценции, ренгеновской флюоресценции и т. п.

Серьезные технические трудности препятствуют визуализации течения и измерениям in situ температуры и поля концентраций. Одна из причин - экстремальные условия роста (например, рост монокристаллов GaN из расплава азота в галлии проводится при температуре около 1800 K и давлении до 15 000 бар [51, 339], а сублимационный рост AlN и SiC - при температуре выше 2500 K). Более того, и аммонотермальный, и сублимационный рост проводится в герметически закрытых контейнерах. Исследование кинетики кристаллизации в растворе также затруднительно [340].

Визуализация течения непрозрачного расплава возможна с помощью радиоактивных меток [341] или рентгеновской радиографии [342, 343], основанной на зависимости поглощения от плотности материала. Более сложным является случай сплава, т. к. вариации как температуры, так и концентрации меняют плотность и, следовательно, поглощение. Если коэффициент поглощения одного из компонентов значительно больше, чем остальных, можно визуализировать распределение концентрации [344]. Рентгеновскую радиографию можно использовать для отслеживания фронта кристаллизации [345], конфокальная сканирующая лазерная микроскопия позволяет измерить переохлаждение расплава на грани кристалла [247]. Для получения формы и положения фронта кристаллизации используется периодическое возмущение условий роста [292].

Уникальный метод непосредственного измерения температуры на интерфейсе, основанный на прозрачности кристалла германата висмута Bi4Ge3O12𝐵subscript𝑖4𝐺subscript𝑒3subscript𝑂12Bi_{4}Ge_{3}O_{12} и непрозрачности расплава, позволил Голышеву и др. [221, 346] изучить in situ переохлаждение расплава на фазовой границе в методе осевого теплового потока.

В немногих работах приводятся надежные результаты исследования распределения температуры в ростовой установке. Авторы [347] измерили градиент температуры в растворе фосфорной кислоты при выращивании кристаллов AlPO4 и GaPO4 при 500 K. Измерения флуктуаций температуры, вызванных термокапиллярной конвекцией в слое жидкого металла (Si, Mo), проведены как в земных условиях, так и при пониженной гравитации (см., например, [348, 349]).

Видимо, наиболее полные и надежные исследования распределения температуры при росте кремния методом Чохральского провели Г. Мюллер с коллегами [151, 350] с помощью термопар и оптических датчиков, несомненное превосходство последних позволило измерить высокочастотную область турбулентного спектра. Авторы также разработали сенсоры для измерения концентрации кислорода как в расплаве, так и в газовой фазе [350]. Известен метод отслеживания фазовой границы на основе различия электропроводности кристалла и расплава [351]: индуцированный ток в пределах элемента, содержащего интерфейс, зависит от доли жидкой фазы. Очевидно, его нельзя использовать для роста кристаллов диэлектриков, но метод применим к исследованию кристаллизации полупроводников: например, электропроводность арсенида галлия меняется в 15 раз при плавлении [352].

Трудности исследования реальных процессов роста кристаллов стимулируют физическое моделирование. Так, для изучения метода Чохральского использовали силиконовое масло [353], воду, спирт, расплав NaCl-CaCl2, сплав Вуда [354, 355]. Л. Горбунов и др. [356] применили эвтектическую смесь InGaSn с температурой плавления 285 K. Подбирая размер тигля, магнитную индукцию, скорости вращения "кристалла"  и тигля, авторы добились равенства 4 критериев подобия (чисел Грасгофа, Гартмана, двух чисел Рейнольдса — по вращению кристалла и тигля) в физическом эксперименте и реальном росте кристаллов кремния диаметром 200 мм. Специальные устройства эмулировали потери тепла излучением свободной поверхности. Однако, вряд ли возможно имитировать эффект Марангони и сдвиговое напряжение, вызванное потоком газа; граница "кристалла"  в эксперименте с InGaSn была плоской, в то время как интерфейс кремния имеет значительную кривизну.

Основной экспериментальной информацией для верификации численных методов остается форма фазовой границы.

3.3 Оптимизация режимов роста и ростовых установок

В некоторых примерах оптимизации режимов выращивания монокристаллов или ростовых установок число контрольных параметров мало (например, положение и мощность нагревателя в росте из расплава [248, 357] или массовые расходы газов и скорость вращения подложкодержателя в эпитаксиальном реакторе [358]) и потому можно обойтись без регуляризации задачи. Эта процедура обязательна, когда число параметров значительно [118], как, например, для контроля состава тройных соединений AlxGa1xAs𝐴subscript𝑙𝑥𝐺subscript𝑎1𝑥𝐴𝑠Al_{x}Ga_{1-x}As в газофазной эпитаксии [359] или при оптимизации формы тигля для сублимационного роста монокристаллов SiC [103, 253]. Отметим также применение сопряженного метода для оптимизации распределения граничного теплового потока в методе направленной кристаллизации и методе Бриджмена [360] и оптимизацию температуры поверхности кристалла в методе Чохральского [361].

Поскольку решение прямой задачи трудоемко, на начальных этапах отимизации часто используют т.н. "суррогатные"  модели [362]. Такие модели получают либо из физических соображений (например, уменьшение пространственной размерности задачи), либо формальными процедурами как модели "черного ящика"  с помощью многопараметрической аппроксимации, регрессионных методов, нейронных сетей, кригинга и т. п. [363]). Заметим, что последний подход позволяет сочетать данные расчетов и экспериментов.

Параметрическое геометрическое моделирование, которое сводится к деформации кривых/поверхностей, существенно ограничивает пространство поиска - следует допустить топологические изменения в системе для оптимизации всей ростовой установки. Очевидно, в настоящее время в этом отношении моделирование роста кристаллов значительно уступает более зрелым областям, например, оптимизации в аэрокосмической сфере [363, 364].

4 Программное обеспечение (ПО)

4.1 Требования

Моделирование роста кристаллов смещается из исследовательских институтов в промышленность в силу ряда причин: доступность открытого и коммерческого ПО для решения задач гидродинамики и теплообмена [365]; дешевизна мощных вычислительных систем; нежелание раскрывать конфиденциальную информацию; возможность использовать ПО в каждодневной работе.

Однако "коммерческое ПО не может эффективно использоваться в промышленности без поддержки специалистов по механике жидкости"  [366]. В начале 2000 ЕС инициировал огромный проект (более 40 организаций из 11 стран) QNET-CFD [366], целью которого было не проведение исследований, но анализ практики использования ПО в ряде областей механики жидкости и тепломассообмена (внешняя аэродинамика, горение, химическая промышленность, окружающая среда, течения в турбинах) и выработка рекомендаций. Моделирование роста кристаллов, основанное на вычислительной гидродинамике и вычислительном теломассообмене, наследует их проблемы, добавляя неизвестную фазовую границу, огранку кристаллов, анизотропию их свойств, формирование и эволюцию точечных и протяженных дефектов. Необходимо ПО, которое "экранировало"  бы инженеров от вычислительных аспектов, позволяя сконцентрироваться на стоящих перед ними проблемах.

Создание таких симуляторов роста кристаллов возможно либо разработкой оболочки, обеспечивающей адаптацию коммерческого ПО общего назначения, либо проектированием специализированного ПО. Первый подход к настоящему времени успешен только для эпитаксии (Табл. 6). Моделирование роста монокристаллов труднее, т.к. требует решения междисциплинарной задачи в многоблочной области, а иногда и использования разных моделей в пределах одной подзадачи (например, турбулентное течение расплава и ламинарное течение газа в методе Чохральского).

В Табл. 7 сравниваются требования к ПО, предназначенному для научных исследований и для решения инженерных задач.

Может ли ПО быть "дружелюбным"?

Утверждается, что термин "дружелюбный"  применительно к ПО не допускает количественной оценки [367]. Это не так - например, можно определить среднее время освоения ПО или число операций/время, необходимое для задания геометрии задачи и спецификации условий роста. Разработчики ПО в силах 1) использовать интуитивно понятный графический интерфейс; 2) минимизировать действия пользователя для формулировки задачи; 3) использовать алгоритмы, которые не требуют подстройки в процессе расчетов и 4) единицы физических величин и переменные, принятые в эксперименте.

Например, возможно автоматическое определение блоков из "проволочной"  геометрии, заданной пользователем, определение внутренних (межблочных) границ, корректировка геометрии задачи из-за роста кристалла и/или движения нагревателя, в том числе топологические изменения (новые блоки и новые внутренние границы), генерация расчетной сетки.

Полная автоматизация невозможна. Наиболее трудоемкий этап - спецификация геометрии [368]). Импорт из программ компьютерного дизайна (CAD) требует "ремонта"  данных [369]: многие форматы CAD не содержат отношения соседства, поэтому необходимо восстановить топологию модели [370], что затрудняет наличие ошибочных зазоров между элементами сетки [371, 372]. Причиной несогласованности в данных CAD (например, грань, ребра которой не составляют замкнутую цепь) является различие в допустимой погрешности, принятой в CAD, и требуемой для генераторов сеток [368]. В настоящее время ручная "починка"  (с помощью интерактивных инструментов [373]) неизбежна для сложной геометрии.

В идеале ПО должно представлять собой черный ящик, не требующий вмешательства пользователя и обеспечивающий получение решения, которое от пользователя не зависит ( user-independent - W.G. Habashi et al., [374]). Цена надежности — эффективность, поэтому необходима адаптивность различной природы: например, адаптация сетки [375, 376], использование для решения больших разреженных систем уравнений адаптивных полиалгоритмов (упорядоченый набор алгоритмов, от быстрого ненадежного к медленному надежному) с автоматическим переключением [377].

4.2 Параллельные вычисления

Численное моделирование роста кремния в промышленных установках требует значительных вычислительных ресурсов, наиболее трудоемким является трехмерный расчет турбулентного течения расплава. Параллельные вычисления позволяют значительно снизить продолжительность цикла моделирования.

Эффективность параллельных вычислений характеризуется ускорением Snsubscript𝑆𝑛S_{n} и полной эффективностью Entotsuperscriptsubscript𝐸𝑛𝑡𝑜𝑡E_{n}^{tot}, определяемой как [378] Sn=Ts/Tp,Entot=Ts/nTpformulae-sequencesubscript𝑆𝑛subscript𝑇𝑠subscript𝑇𝑝superscriptsubscript𝐸𝑛𝑡𝑜𝑡subscript𝑇𝑠𝑛subscript𝑇𝑝S_{n}={T_{s}/T_{p}},\ E_{n}^{tot}={T_{s}/nT_{p}} где n𝑛n - число процессоров, а Tssubscript𝑇𝑠T_{s} и Tpsubscript𝑇𝑝T_{p} — время работы последовательного и параллельного алгоритмов, соответственно. Полная эффективность есть произведение трех факторов [379]: параллельной эффективности, численной эффективности и эффективности баланса нагрузки. Первая определяется как Enpar=Tcomp/(Tcomp+Tcomm),subscriptsuperscript𝐸𝑝𝑎𝑟𝑛subscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑝subscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑝subscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑚E^{par}_{n}={T_{comp}/(T_{comp}+T_{comm})}, где Tcompsubscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑝T_{comp} - время вычислений и Tcommsubscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑚T_{comm} — время обмена сообщениями.

Решение уравнений в частных производных методами конечных разностей или конечных объемов на системах с централизованным управлением потоком данных ( Single Instruction Multiple Data - SIMD) требует разбиения расчетной сетки на подобласти, размер которых пропорционален мощности процессора при минимизации обменов информацией между процессорами. Это означает минимизацию целевой функции H=Tcomp+Tcomm𝐻subscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑝subscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑚H=T_{comp}+T_{comm}. Первое слагаемое, очевидно, Tcomp=maxq(NqTq)subscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑝subscript𝑞subscript𝑁𝑞subscript𝑇𝑞T_{comp}=\max_{q}\left(N_{q}T_{q}\right), где Nqsubscript𝑁𝑞N_{q} — число узлов (ячеек), приписанных процессору q𝑞q, а Tqsubscript𝑇𝑞T_{q} — время выполнения одной итерации (производительность процессоров может различаться). Время коммуникаций Tcommsubscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑚T_{comm} определяется коммуникационной матрицей Cpqsubscript𝐶𝑝𝑞C_{pq}. Cpqsubscript𝐶𝑝𝑞C_{pq} — число узлов сетки, принадлежащих процессору p𝑝p, которые необходимы процессору q𝑞q для выполнения итерации. Зависимость Tcommsubscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑚T_{comm} от Cpqsubscript𝐶𝑝𝑞C_{pq} определяется архитектурой многопроцессорного комплекса. Для кластера рабочих станций [380]:

Tcomm=pq(Cpq/b+δ(Cpq)L),subscript𝑇𝑐𝑜𝑚𝑚subscript𝑝𝑞subscript𝐶𝑝𝑞𝑏𝛿subscript𝐶𝑝𝑞𝐿T_{comm}=\sum_{pq}\left(C_{pq}/b+\delta\left(C_{pq}\right)L\right), (91)

где L𝐿L — латентность сети (время, необходимое для начала обмена между парой процессоров) и b𝑏bэффективная ширина пропускания b=1/tvertex𝑏1subscript𝑡𝑣𝑒𝑟𝑡𝑒𝑥b=1/t_{vertex}, где tvertexsubscript𝑡𝑣𝑒𝑟𝑡𝑒𝑥t_{vertex} - время, требуемое для передачи информации, относящейся к одной вершине.

Параллельная версия, использующая библиотеку MPI, описана в [381]; существенным элементом является введение вспомогательного индекса для каждой ячейки многоблочной структурированной сетки, обеспечивающего непрерывность нумерации. Расчеты проведены для роста кристаллов кремния 100 и 300 мм на двух кластерах рабочих станций, использующих Fast Ethernet и Myrinet; последний обеспечивает более высокую эффективность распараллеливания (ускорение составило 9.15 на системе из 20 процессоров).

4.3 Образование

Информационные технологии (ИТ) играют двоякую роль в инженерном образовании: с одной стороны, именно они в значительной степени формируют требования к выпускникам ВУЗов, с другой – предоставляют средства для создания образовательной среды нового поколения, существенно отличающейся способом подачи знаний. Основными задачами образования являются [382, 383, 384]: многодисциплинарное образование и системный уровень подачи материала; ориентация на практическое использование получаемых знаний, т. е. смещение акцента с "получения"знаний как набора сведений на развитие навыков их использования и генерацию нового знания, чтобы избежать ситуации „выпусникник знает все, может ничего“; адаптация средств обучения к личности обучаемого (его опыту, потребностям, стилю).

Компьютерно-Ориентированные Средства Обучения (КОСО, в англоязычной литературе CBE – Computer Based Education) акцент делают на двух уникальных возможностях ИТ: 1) гипермедийные средства подачи материала и 2) численное моделирование технического устройства или системы.

Первая дает статистически значимые сдвиги в эффективности обучения [385] и становится de facto стандартом [386], но «численное моделирование» часто сводится к анимации. Моделирование требует 1) наличия компьютерной модели реального технического устройства или системы; 2) предоставления обучаемому возможности экспериментировать с моделью. Выполнение этих требований позволяет добавить слово „инженерный“ в определение: Computer-Based Engineering Education (CBEE). Пример такого ПО ("eduware"), основанного на моделировании сублимационного роста монокристаллов, описан в [387, 388].

5 Заключение

Дан обзор тепломассобмена при росте монокристаллов. Рассмотрены особенности теплообмена теплопроводностью, конвекцией и излучением (с учетом полупрозрачности кристаллов и наличия диффузно и зеркально отражающих поверхностей) при росте из расплава и паровой фазы. Обсуждены вопросы характеризации качества монокристаллов, проблемы верификации моделей и оптимизации ростовых установок и режимов выращивания, особенности программного обеспечения, предназначенного для фундаментальных и прикладных исследований.

В заключение следует сделать ряд общих замечаний.

  • Иногда утверждается, что зрелость программного обеспечения — исследовательского или промышленного - определяется уровнем его верификации [389]. Это упрошение. Если требуется единственный параметр для характеризации практической ценности моделирования, наилучший выбор — надежность предсказания [390]. Заметим, однако, что этот критерий характеризует не ПО как таковое, а моделирование, будучи зависимым от целей последнего. Очевидно, одни и те же расчеты можно рассматривать успешными, если требовалось выявить некоторые тенденции, и неудачными, если искался оптимальный размер элемента ростовой установки (например, экрана в установке для выращивания кремния методом Чохральского [391, 392, 393, 394, 395]).

  • Джеффри Дерби как-то адаптировал известное высказывание Пикассо („Искусство — ложь, которая заставляет понять правду“): Модель — ложь, которая помогает понять правду [396]. Очевидно, нужно искать компромисс между полнотой модели и ее реализуемостью [101] (‘‘модель описывает часть реальной системы, используя подобные, но более простые структуры [113]). Правильное отношение к разработке модели можно заимствовать из письма Б. Паскаля от 14 декабря 1656 г.: "Я сделал письмо таким длинным, т. к. не имел времени сделать его короче". Создание модели заканчивается не тогда, когда учтены все физические явления (‘‘общий подход — включать все новые явления в моделирование’’ [292]), но когда модель нельзя упростить, не разрушив ее 151515 Так, к сожалению, иногда поступают, как, например, в недавней работе [295], сообщающей о моделировании роста больших кристаллов кремния методом Чохральского в рамках стационарной осесимметричной модели, в которой пренебрегается эффектом Марангони, вращением тигля и кристалла, а фазовая граница считается плоской; в работе [397] при моделировании роста гадолиниевого граната тем же методом боковая стенка тигля предполагалась изотермической, а нижняя - теплоизолированной. . Такую модель иногда называют минимальной.

  • Чтобы не утонуть в океане данных, следует помнить, что больше данных - не обязательно больше информации, больше информации - не обязательно больше знания, а больше знания - не обязательно больше мудрости - как полвека назад предупреждал Р. В. Хемминг в классической монографии „Численные методы для научных работников и инженеров“ (McGraw-Hill, New York, 1962; Наука, М., 1968): цель расчетов - понимание, а не числа.

Автор благодарен М. В. Богданову, А. О. Галюкову, И. А. Жмакину, В. В. Калаеву, С. Ю. Карпову, С. К. Кочугуеву, А. В. Кулику, Д. П. Луканину, Ю. Н. Макрову, М. Н. Немцевой, Д. Х. Офенгейму, М. С. Рамму, Э. А. Рудинскому, А. С. Сегалю, Е. М. Смирнову, В. С. Юфереву за сотрудничество и полезные обсуждения.

Список литературы

  • [1] Dobrovinskaya E, Lytvynov L A, Pishchik V Sapphire. Material, Manufacturing, Applications (Springer, 2009)
  • [2] Yoshimura J, Sakamoto T, Yamanaka J Jap. J. Appl. Phys. 40 6536 (2001)
  • [3] Scheel Н J. Crystal Growth 211, 1 (2000)
  • [4] Карпентер Г УФН X, 689 (1930)
  • [5] Демьянец Л Н УФН 161 71 (1991)
  • [6] Vegad M, Bhatt N Procedia Technol. 14 438 (2014)
  • [7] Shimura F, in Springer Handbook of Electronic and Photonic Materials (Eds. S Kasap, P Capper) (Springer, 2007) p. 255
  • [8] Бородин В А УФН 170 999 (2000)
  • [9] Shi Y H, Dennis A R, Cardwell D A, arXiv:1410.7973 (2014)
  • [10] Scheel H, in Crystal Growth Technology (Eds H Scheel, T Fukuda) (John Wiley & Sons, 2003) p. 3
  • [11] Zulencher W. Hystorical overview of silicon crystal pulling development. http://www.tf.uni-kiel.de/matwis/amat/elmat-en/articles/historic-review-cryst-growt.pdf
  • [12] Scheel H J. Crystal Growth 287 214 (2006)
  • [13] Nacke B, Muizniecks A GAMM-Mitt. 30 113 (2007)
  • [14] Lan C, Hsieh C, Hsu W, in Crystal Growth of Silicon for Solar Cells (Eds K Nakajima, N Usami) (Berlin: Springer, 2009) p. 25
  • [15] Lan C Chem. Engineer. Sci. 59 1437 (2004)
  • [16] Дэш Э УФН LXXII 495 (1960)
  • [17] Hurle D, Rudolph P J. Crystal Growth 264 550 (2004)
  • [18] Chen C-H et al. J. Crystal Growth 318 162 (2011)
  • [19] Jain S C et al. J. Appl. Phys. 87 965 (2000)
  • [20] Kasap S, Capper P (Eds), Springer Handbook of Electronic and Photonic Materials (N.Y.: Springer, 2007)
  • [21] Orton J W, Foxon C T Rep. Prog. Phys. 61 1 (1998)
  • [22] Nakamura S, Fasol G, Pearton S The Blue Laser Diode (2nd ed.) (N.Y.: Springer, 2000)
  • [23] Zukauskas A, Shur M S, Gaska R Introduction to Solid State Lighting (N.Y.: Wiley, 2002)
  • [24] Schubert F E Light-Emitting Diodes (2nd ed.) (Cambride: CUP, 2006)
  • [25] Morkoc H Wide Band Gap Nitrides and Devices (N.Y.: Springer, 1998)
  • [26] Pearton S J, Ren F, Zhang A Mater. Sci. Eng. 30 55 (2000)
  • [27] Avdeev O et al., in Crystal Growth Technology: Semiconductors and Dielectrics (Eds P Capper, P Rudolph) (WILEY-VCH, 2010) p. 121
  • [28] Schujman B S, Schowalter L J "GaN-ready aluminum nitride substrates for cost-effective, very low dislocation density III-nitride LEDs" , Final Scientific/Technical Report DE-FC26-08-NT01578 (Crystal IS, 2010)
  • [29] Cao X A et al. J. Crystal Growth 300 382 (2007)
  • [30] Bu G et al Appl. Phys. Lett. 84 4611 (2004)
  • [31] Epelbaum B M, Bickermann M, Winnacker A, in Proc. 2nd Int. Symp.on Acoustic Wave Devices for Future Mobile Comm. Systems, Chiba (2004) p.157
  • [32] Fritze H J. Electroceram. 26 122 (2011)
  • [33] Cleland A N, Pophristic M, Ferguson I Appl. Phys. Lett. 79 2070 (2001)
  • [34] Kukushkin S A et al. Rev. Adv. Mater. Sci 17 1 (2008)
  • [35] Speck J S Mater. Sci. Forum 353-356 769 (2001)
  • [36] Paskova T, Hanser D A, Evans K R Proc. IEEE 98 1324 (2010)
  • [37] Bulashevich K et al., in Light-Emitting Diodes and Optoelectronics: New Research (NOVA SCIENCE PUBLISHERS, INC, 2012), p. 231
  • [38] Bogdanov M V et al. Semicond. Sci. Technol 23 125023 (2008)
  • [39] Zhmakin A I Phys. Rep. 498 189 (2011)
  • [40] Russel P, in CS MANTECH Conf., Vancouver (2006) p.231
  • [41] Dalmau R, Sitar Z, in Encyclopedia of Materials: Science and Technology (Eds. K H J Buschow et al.) (Elsevier, 2005) p. 9
  • [42] Denis A, Goglio G, Demazeau G Mater. Sci. Eng. R50 167 (2006)
  • [43] Schowalter L J et al. IPAP Conf. Series 4 38 (2004)
  • [44] Ehrentraut D, Fukuda T, in Frontiers in Materials Research (Eds Y Fujikawa, K Nakajima, T Sakurai) (Springer, 2008) p. 111
  • [45] Krukowski S Diamond Relat. Mat. 6 1515 (1997)
  • [46] Ohtani N et al., in Wide Bandgap Semiconductors. Fundamental Properties and Modern Photonic and Electronic Devices (Eds K Nakahashi, A Yoshikawa, A Sandhu) (Springer, 2007) p. 329
  • [47] Utsumi W et al. Nat. Mater. 2 735 (2003)
  • [48] Nord J et al. J. Phys.: Condens Matter 15 5649 (2003)
  • [49] Kawahara M et al. J. Ceramic Process. Res. 6 146 (2005)
  • [50] Porowski S, Grzegory I J. Crystal Growth 178 174 (1997)
  • [51] Grzegory I J. Phys.: Condens Matter 13 6875 (2001)
  • [52] Bockowski M Cryst. Res. Technol. 36 771 (2001)
  • [53] Belousov A "High pressure crystal growth, thermodynamics and physical properties of AlxGa1-xN semiconductors Dr. Sci. thesis (Zürich: Eidgenössische Technische Hochschule, 2010)
  • [54] Purdy A, Case S, Muratore N J. Crystal Growth 252 136 (2003)
  • [55] Yoshikawa A et al. J. Crystal Growth 260 67 (2004)
  • [56] Aoki M et al. J. Crystal Growth 246 133 (2002)
  • [57] Song Y et al. J. Crystal Growth 247 275 (2003)
  • [58] Carter C B, Norton M G Ceramic Materials (Springer N.Y., 2007)
  • [59] Iwasaki F, Iwasaki H J. Crystal Growth 237-239 820 (2002)
  • [60] Ehrentraut D et al. Prog. Cryst. Growth Charact. Mater. 52 280 (2006)
  • [61] Nause J, Nemeth B Semicond. Sci. Technol. 20 S45 (2005)
  • [62] Callahan M J, Q.S. Chen Q S, in Springer Handbook of Crystal Growth (Eds Dhanaraj G et al.) (Springer, 2010) p. 655
  • [63] Fukuda T, Ehrebtraut D J. Crystal Growth 305 304 (2007)
  • [64] Karpov S Yu et al. phys. stat. sol. (a) 176 435 (1999)
  • [65] Brinkman A W , Carles J Progr. Crystal Growth Character. Mater. 169 (1998)
  • [66] Tairov Y, Tsvetkov V J. Crystal Growth 43 209 (1978)
  • [67] Dalmau R, Sitar Z, in Springer Handbook of Crystal Growth (Eds G Dhanaraj et al.) (Spriner, 2010) p. 821
  • [68] Avdeev O et al., in Comprehensive Semiconductor Science and Technology (Eds P Bhattacharya, R Fornari, H Kamimura) (ELSEVIER SCIENCE, 2011) 3 p. 282
  • [69] Avdeev O et al. in Modern Aspects of Bulk Crystal and Thin Film Preparation (Eds Kolesnikov N, Borisenko E) (INTECH, 2012), p. 213
  • [70] Rojo C J et al. Proc. SPIE 6122 61220Q1 (2006)
  • [71] Bao H Q et al. Appl. Phys. A - Mater. Sci. & Process. 94 173 (2009)
  • [72] Du L et al. J. Mater. Sci.: Mater. Electron. 21 78 (2010)
  • [73] Kallinger B et al. Cryst. Res. Techn. 43 14 (2008)
  • [74] Freitas J A J. Phys. D: Appl. Phys. 43 073301 (2010)
  • [75] Xu J et al. J. Crystal Growth 193 123 (1998)
  • [76] Zhou G et al. Material Lett. 60 901 (2006)
  • [77] Barish B et al. IEEE Trans. Nuclear Sci. 49 1233 (2002)
  • [78] Багдасаров Х С, Хаимов-Мальков В Я УФН 102 324 (1970)
  • [79] Zeng Z et al. Mater. Trans. 45 1515 (2004)
  • [80] Derby J et al., in Perspective on Inorganic, Organic and Biological Crystal Growth: From Fundamentals to Applications (Eds Sowronski M, DeYoreo Y, Wang C) (2007) p. 139
  • [81] Ng J, Dubljevich S J. Process Control 21 1361 (2011)
  • [82] Rudolph P Function. Mater. 14 411 (2007)
  • [83] Jang J, Kye U, Kang C J, arXiv:1408.4261 (2014)
  • [84] Чернов А А УФН 73, 277 (1961)
  • [85] Чернов А А УФН 153, 678 (1987)
  • [86] Weeks J, Gilmer G, in Advances in Chemical Physics 40 (Ed Prigogine I, Rice C) (2007) p. 157
  • [87] Raffi-Tabar H, Chiraz A Phys. Rep. 365 145 (2002)
  • [88] Shyy W Udaykumar H, in Computational Analysis of Convective Heat Transfer (Eds Sunden B, Comini G) (Southampton: WIT, 2000) p. 141
  • [89] Kaempfer T, Rappaz M Model. Simul. Mater. Sci. Eng. 11 575 (2003)
  • [90] Александров Д В, Галенко П К УФН 184 833 (2014)
  • [91] Chiu C et al. J. Mat. Res. 9 2066 (1994)
  • [92] Vartak B, Yeckel A, Derby J J. Crystal Growth 281 391 (2005)
  • [93] Levy Y, J.N. Onuchic J N Annu. Rev. Biophys. Biomol. Struct. 35 389 (2006)
  • [94] Rand R P Phil. Trans. R. Soc. Lond. B 359 1277 (2004)
  • [95] Smolin N "A simulation analysis of protein hydration"Dr. rer. nat. thesis (Universität Dortmund, 2006)
  • [96] Garbuzov D et al. Crystal Growth 110 955 (1991)
  • [97] Abbasoĝlu S Turk. J. Elec. Eng. & Comp. Sci. 20 1343 (2012)
  • [98] Crnogorac N et al. Cryst. Res. Technol. 43 606 (2008)
  • [99] Meyappan M (ed.) Computational Modeling in Semiconductor Processing (The Artech House, 1994)
  • [100] Ofengeim D, Zhmakin A Lect. Notes Comput. Sci. 2657 3 (2003)
  • [101] Zhmakin A I, in CD-ROM Proc. Third Int. Symp. Adv. Comput. Heat Transfer (Begell, 2004) Keynote lecture
  • [102] Bogdanov M V, Ofengeim D K, . Zhmakin A I Centr. Europ. J. Phys. 2 183 (2004)
  • [103] Bogdanov M et al. Crystal Res.Techn. 38 237 (2003)
  • [104] Bogdanov M V et al. J. Crystal Growth 225 307 (2001)
  • [105] Basu B et al. J. Crystal Growth 230 148 (2001)
  • [106] Makarov Yu, Zhmakin A J. Crystal Growth 94 537 (1989)
  • [107] Kulkarni M, Voronkov V, R. Falster R J. Electrochem. Soc. 151 G663 (2004)
  • [108] Talanin V, Talanin I, Ustimenko N Sci. & Technol. 2 130 (2012)
  • [109] Ammon W in [20] p. 101
  • [110] Klein O, P. Philip P, Sprekels J Interfaces and Free Boundaries 6 295 (2004)
  • [111] Wang S et al. Int. J. Heat Mass Transfer 84 370 (2015)
  • [112] Guide for the verification and validation of computational fluid dynamics simulations. AIAA G-077-1998 (1998)
  • [113] Raabe D Adv. Mater. 14 639 (2002)
  • [114] Chen X J et al. J. Crystal Growth 310 1810 (2008)
  • [115] Dupret F et al., in The 19th American Conf. on Crystal Growth and Epitaxy, 2013, Keystone, Colorado http://science24.com/paper/29805
  • [116] Luft J et al. J. Crystal Growth 196 447 (1999)
  • [117] Kurz M, Müller G J. Crystal Growth 208 341 (2000)
  • [118] Тихонов А Н, Арсенин В Я Методы решения некорректных задач (М: Наука, 1974)
  • [119] Жмакин А И, Макаров Ю Н ЖТФ 60 37 (1990)
  • [120] Жмакин А И, Ипатова И П, Макаров Ю Н ЖТФ 56 1700 (1986)
  • [121] Жмакин А И, Макаров Ю Н Матем. моделирование 2(7) (1990)
  • [122] Evstratov I et al. J. Crystal Growth 230 22 (2001)
  • [123] Kalaev V, Makarov Yu, Zhmakin A, in Crystal Growth Technology. From Fundamentals and Simulation to Large-scale Production (Eds H J Scheel, P Capper) (Weinheim: Wiley-VCH, 2008) p. 173
  • [124] Demina S et al., in Crystal Growth Technology: Semiconductors and Dielectrics (Eds P Capper, R Rudolph) (Wiley-VCH, 2010), p. 213
  • [125] Martinez A M et al. J. Mater. Phys. Chem. 2 9 (2014)
  • [126] Kalaev V, Zhmakin A. in Proc. of 9th European Turbulence Conference, Southampton (2002) p 207
  • [127] Kakimoto K Acta Physica Polonica A 124 227 (2013)
  • [128] Martinez A et al. J. Mater. Phys. Chem. 2 9 (2014)
  • [129] Song Y et al. J. Crystal Growth 260 327 (2004)
  • [130] Chen Q S, Prasad V, Hu W J. Crystal Growth 258 181 (2003)
  • [131] Dhanaraj G et al. in Crystal Growth Technology (Eds Byrappa K, Ohashi T (William Andrew Publ., 2003) p. 181
  • [132] Kitanin E et al. Mater. Sci. Eng. B55 174 (1998)
  • [133] Hurle D (ed.) Handbook of Crystal Growth. Bulk Crystal Growth (North-Holland, 1994)
  • [134] Dupret F, den Bogaert N V, in [133] 2 877
  • [135] Lan C, Tu C J. Crystal Growth 226 406 (2002)
  • [136] Ozawa T et al. J. Crystal Growth 237-239 1692 (2002)
  • [137] Kalaev V, Evstratov I, Makarov Y J. Crystal Growth 249 87 (2003)
  • [138] Muehlbauer A, Muiznieks A, Raming G Cryst. Res. Technol. 34 217 (1999)
  • [139] Minakuch H et al. J. Advanc. Res. Phys. 3 011201 (2012)
  • [140] Ashburn P, Bagnall D in [20] p. 481
  • [141] Usami N, in Silicon-Germanium (SiGe) Nanostructures - Production, Properties and Applications in Electronics (Eds Shiraki Y, Usami N) (Cambridge: Woodhead Publishing, 2011) p. 72
  • [142] Sekhom M, Armour N, Dost S FDMP 9 331 (2013)
  • [143] Болховитянов Ю Б, Пчеляков О П, Чикичев СИ УФН 171 689 (2001)
  • [144] Dario O, H. Sicim H, Balicki E, J. Crystal Growth 318 1057 (2011)
  • [145] Armour N, Dost S Acta Physica Polonica A 124 198 (2013)
  • [146] Yuferev V et al. Theoret. Comput. Fluid Dynamics 12 53 (1998)
  • [147] Yuferev V et al. J. Crystal Growth 180 578 (1997)
  • [148] Fedyushkin A et al. in Proc. 2nd Pan Pacific Basin Workshop on Microgravity Sciences, paper cg-1065 (2002)
  • [149] Полежаев В И и др. Математическое моделирование конвективного тепломассообмена (М: Наука, 1987)
  • [150] Li H, E. Evans E, Wang G X Crystal Growth 256 146 (2003)
  • [151] Vizman D , Grabner O, Müller G J. Cryst. Growth 233 687 (2001)
  • [152] Langlois W J. Crystal Growth 42 386 (1977)
  • [153] Самарский А А , Попов Ю П, Мажорова О С Математическое моделирование. Получение монокристаллов и полупроводниковых структур (М: Наука, 1986)
  • [154] Brown R AIChE J. 34 881 (1988)
  • [155] Müller G in Crystals 12 (Ed. Freyhardt H) (Berlin, Heidelberg: Springer, 1988)
  • [156] Bottaro A, Zebib A J. Crystal Growth 97 50 (1989)
  • [157] Seidl A et al. J. Crystal Growth 137 326 (1994)
  • [158] Kakimoto K et al. J. Crystal Growth 139 197 (1994)
  • [159] Hurle D, Cockayane B, in [133] 2 p. 99
  • [160] Ristorcelli J, Lumley J J. Crystal Growth 116 447 (1992)
  • [161] Launder B, Spalding D Comput. Methods Appl. Mech. Eng. 3 269 (1974)
  • [162] Kobayashi S J. Crystal Growth 99 692 (1990)
  • [163] Kinney T, Brown R J. Crystal Growth 132 531 (1993)
  • [164] Ristorcelli J, Lumley J J. Mater. Process. Manufact. Sci. 1 69 (1992)
  • [165] Farge M et al. Proc. IEEE 84 639 (1996)
  • [166] Kalaev V, Zhmakin A, Smirnov E J. of Turbulence 3 013 (2002)
  • [167] Lipchin A, Brown R J. Crystal Growth 216 192 (2000)
  • [168] Wallace J Theor. Appl. Mech. Lett. 4 022003 (2014)
  • [169] Moin P, Manesh K Annu. Rev. Fluid Mech. 30 539 (1998)
  • [170] Anttila O ECS Trans. 3 3 (2006)
  • [171] Landahl M, Mollo-Christensen E, Turbulence and Random Processes in Fluid Mechanics, 2nd ed. (Cambridge, 1992)
  • [172] Renner C et al., arXiv:physics/0109052
  • [173] Yokokawa M et al. 16.4 TFlops direct numerical simulation of turbulence by a Fourier spectral method on the Earth Simulator. http://www.sc-2002.org/paperpdfs/pap.pap273.pdf
  • [174] Ishihara T, Goto T, Kaneda Y Annu. Rev. Fluid Mech. 41 165 (2009)
  • [175] Egorov Y et al. Mat. Res. Soc. Proc. 490 181 (1998)
  • [176] Evstratov I et al. Microelectr. Eng. 56 139 (2001)
  • [177] Organ N et al. J. Crystal Growth 82 481 (1987)
  • [178] Enger S et al. J. Crystal Growth 219 144 (2000)
  • [179] Farge M Annu. Rev. Fluid Mech. 24, 395 (1992)
  • [180] Schneider K, Kevlahan N R, Farge M Theoret. Comput. Fluid Dynamics 9 191 (1997)
  • [181] Liu L, Liu X, Wang Y Int. J. Heat Mass Transfer 55 53 (2012)
  • [182] Kalaev V, Zhmakin A, in Engineering Turbulence Modelling and Experiments 5 (Eds W Rodi, N Fueyo) (Elsevier, 2002) p. 337
  • [183] Evstratov I et al. J. Crystal Growth 237-239 1757 (2002)
  • [184] Зейтунян Р Х ПМТФ (2) 53 (1983)
  • [185] Роуч П Вычислительная гидродинамика (М: Мир, 1980)
  • [186] Лапин Ю В, Стрелец М Х Внутренние течения газовых смесей (М: Наука, 1989)
  • [187] Жмакин А И др., в сб. Вопросы математической физики и прикладной математики(СПб: ФТИ им.Иоффе РАН, 2001) с. 208
  • [188] Федорченко А Т ЖВММФ 21 1216 (1981)
  • [189] Жмакин А И, Макаров Ю Н Докл. АН СССР 280 827 (1980)
  • [190] Zeytounian R K Theory and Applications of Viscous Fluid Flows (Berlin: Springer, 2003)
  • [191] Oberbeck A Ann. Phys. Chem. 7 271 (1879)
  • [192] Egorov Y, Zhmakin A Comput. Mater. Sci. 11 204 (1998)
  • [193] Kleijn C Thin Solid Films 365 294 (2000)
  • [194] Vorob’ev A et al. J. Crystal Growth 211 343 (2000)
  • [195] Vorob’ev A et al. Comput. Mat. Sci. 24 520 (2002)
  • [196] Rivas D J. Crystal Growth 262 48 (2004)
  • [197] Dupret F et al. Int. J. Heat Mass Transfer 33 1849 (1990)
  • [198] Ern A, Guermond J L Int. J. Numer. Meth. Eng. 61 559 (2004)
  • [199] Kumar A, Banerjee J, Muralidhar J. Sci. Industr. Res. 61 607 (2002)
  • [200] Rukolaine S et al., in Proc. 4th Int. Conf. Single Crystal Growth and Heat & Mass Transfer (2001) p. 669
  • [201] Kalaev V et al., in Crystal Growth Technology. From Fundamentals and Simulation to Large-scale Production (Eds H J Scheel, P Capper) (Weinheim: Wiley-VCH, 2008) p. 205
  • [202] Brandon S, Derby J J. Crystal Growth 110 481 (1991)
  • [203] Xiao Q, Derby J J. Crystal Growth 128 188 (1993)
  • [204] Yuferev V, Vasiliev M J. Crystal Growth 82 31 (1987)
  • [205] Yuferev V et al. J. Crystal Growth 253 383 (2003)
  • [206] Linhart J Cryst. Res. Technol. 37 849 (2002)
  • [207] Jing C et al. J. Crystal Growth 259 367 (2003)
  • [208] Thomas P et al. J. Crystal Growth 99 133 (1989)
  • [209] Molchanov A et al. Cryst. Res. Technol. 33 207 (1998)
  • [210] Nicoara I et al. Cryst. Res. Technol. 33 207 (1998)
  • [211] Nunes E et al. J. Crystal Growth 236 596 (2002)
  • [212] Rukolaine S et al. J. Quant. Spectr. Radiat. Transfer 73 205 (2002)
  • [213] Xiao Q, Derby J J. Crystal Growth 139 147 (1994)
  • [214] Tsukada T et al. Int. J. Heat Mass Transfer 38 2707 (1995)
  • [215] Kobayashi M et al. J. Crystal Growth 235 258 (2002)
  • [216] Kobayashi M, Tsukado T, Hozawa M J. Crystal Growth 241 241 (2002)
  • [217] Schwabe D, Sumathi R R, Wilke H, J. Crystal Growth 265 440 (2004)
  • [218] Galazka Z, Schwabe D, Wilke H, Cryst. Res. Technol. 38 859 (2003)
  • [219] Banerjee J, K. Muralidhar K J. Crystal Growth 286 350 (2006)
  • [220] Zhmakin A Fundamentals of Cryobiology. Physical phenomena and mathematical models. Springer Series “Biological and Medical Physics” (Berlin: Springer, 2009)
  • [221] Golyshev V, Gonik M, Tsvetovsky V J. Crystal Growth 237-239 735 (2002)
  • [222] Luo S N et al. Phys. Rev. B 69 134206 (2003)
  • [223] Kuksin A Comput. Phys. Comm. 177 34 (2007)
  • [224] Wettlaufer J S, Worster M G, Annu. Rev. Fluid Mech. 38 427 (2006)
  • [225] Guo Z, Maruyama S, Tsukado T, Numer. Heat Transf. Part A 32 595 (1997)
  • [226] Мамедов В, в сб. Вопросы математической физики и прикладной математики(СПб: ФТИ им.Иоффе РАН, 2005) с. 198
  • [227] Мамедов В М, Юферев В С ТВТ 44 568 (2006)
  • [228] Мамедов В М, Руколайне С А Матем. моделирование 16 15 (2004)
  • [229] Howell J, Perlmutter M J. Heat Transfer 86 116 (1964)
  • [230] Kersch A, Morokoff W Transport Simulation in Microelectronics (Basel–Boston–Berlin: Birkhäuser, 1995)
  • [231] Maruyama S, Aihira T, J. Heat Transfer 119 129 (1997)
  • [232] Kochuguev S et al. CFD J. II-33 440 (2001)
  • [233] Kochuguev S et al. Proc. 16th IMACS World Congress, Lausanne (2000)
  • [234] Kochuguev S, Ofengeim D, Zhmakin A, in Proc. 3rd European Conf. on Num. Math. Adv. Appl. (Eds P Neittaanmäki, T Tiihonen, P Tarvainen) (Singapore: World Scientific, 2000) p. 579
  • [235] Kochuguev S et al., in 3rd IMACS Seminar on Monte Carlo Methods, Salzburg (2001) p. 198
  • [236] Davidchack R L, Laird B B Phys. Rev. Lett. 85 4751 (2000)
  • [237] Beneŝ M Acta Math. Univ. Comenianae LXX 123 (2001)
  • [238] Hu H, Argyropoulos A Modell. Simul. Mater. Sci. Eng. (1996)
  • [239] Cannon J R, DiBenedetto E, Knightly G H Arch. Ration. Mech. Anal. 73 79 (1980)
  • [240] Nedoma J J. Comput. Appl. Math 84 45 (1997)
  • [241] Griebel M, Merz W, Neunhoeffer T Comput. Visual. Sci. 1 201 (1999)
  • [242] Rosenberger F Fundamentals of Crystal Growth I. Macroscopic Equilibrium and Transport Concepts. Springer Series in Solid-State Sciences (Berlin Heidelberg New York: Springer-Verlag, 1979)
  • [243] Barat C et al. Crystal Res. Technol. 34 449 (1999)
  • [244] Dutta P, Ostrogorski A J. Crystal Growth 194 1 (1998)
  • [245] Reid D et al. J. Crystal Growth 174 250 (1997)
  • [246] Coriel S, McFadde G J. Crystal Growth 237-239 8 (2002)
  • [247] Fujiwara K et al. J. Crystal Growth 243 275 (2002)
  • [248] Müller G J. Crystal Growth 237-239 1628 (2002)
  • [249] Borovlev Y et al. J. Crystal Growth 229 305 (2001)
  • [250] Virozub A, Brandon S, Model. Simul. Mater. Sci. Eng. 10 57 (2002)
  • [251] Kolesnikov N (ed.), Modern Aspects of Bulk Crystal and Thin Film Preparation (InTech, 2012)
  • [252] Spencer M. SiC growth technology in Europe. http://www.wtec.org/loyola/ttec/hte-e/report/hte-chap4.pdf
  • [253] Bogdanov M V et al. Mat. Sci. Forum 353-356 57 (2001)
  • [254] Wolfson A A, Mokhov E N Semicond. 44 1383 (2010)
  • [255] Slack G A, McNelly T F J. Crystal Growth 34 263 (1977)
  • [256] Rojo J S et al. Mat. Res. Soc. Symp. Proc. 722 K1.1.1 (2002)
  • [257] Raghothamachar B et al. J. Crystal Growth 250 244 (2003)
  • [258] Hartmann C et al. J. Crystal Growth 310 930 (2008)
  • [259] Miyanaga M et al. SEI Techn. Rev. 63 22 (2006)
  • [260] Lu P "Sublimation growth of AlN bulk crystals and high-speed CVD growth of SiC epilayers, and their characterization Ph. D. thesis (Kansas State Univ., 2006)
  • [261] Lu P et al. Appl. Phys. Lett. 93 131922 (2008)
  • [262] Mokhov E N et al. Mat. Sci. Forum 433-436 979 (2002)
  • [263] Lee C E et al. IEEE Photonics Technol. Lett. 19 1200 (2007)
  • [264] Noveski V et al. MRS Internet J. Nitride Semicond. Res. 9 2 (2004)
  • [265] Bondokov R T et al. Mater. Res. Soc. Symp. Proc. 955 I03 (2007)
  • [266] Wang X, Cai D, Zhang H AIAA 2006-3270 (2006)
  • [267] de Almeida V F, Rojo J C Oak Ridge Nat. Lab., Tech. Rep. ORNL/TM-2002/64 (Oak Ridge Nat. Lab., 2002)
  • [268] Cai D et al. AIAA 2006-3825 (2006)
  • [269] Yazdi G R, Syväjärvi M, Yakimova R Phys. Scr. T126 127 (2006)
  • [270] Sitar Z et al. IPAP Conf. Series 4 41 (2004)
  • [271] Klapper H, in Springer Handbook of Crystal Growth (Eds G Dhanaraj, K Byrappa, V Prasad, M Dudley) (Springer, 2010)
  • [272] Zhmakin I et al. Diamond Relat. Mat. 9 446 (2000)
  • [273] Kochuguev S K et al., in Numerical Methods for Fluid Dynamics VII (Ed M Baines) (Oxford: OUP, 2001) p. 363
  • [274] Shi Y et al. MRS Internet J. Nitride semicond. Res. 6 7 (2001)
  • [275] Yakimova R et al. J. Crystal Growth 281 81 (2005)
  • [276] Dryburgh P M J. Crystal Growth 125 65 (1992)
  • [277] Noveski V et al. J. Crystal Growth 266 369 (2004)
  • [278] Wu B et al. J. Crystal Growth 266 303 (2004)
  • [279] Karpov S Y et al. phys. stat. sol. (a) 188 763 (2001)
  • [280] Segal A S et al. J. Crystal Growth 211 68 (2000)
  • [281] Segal A S et al J. Crystal Growth 270 384 (2004)
  • [282] Dreger L H, Dadape V V, Margrave J L J. Phys. Chem. 66 1556 (1962)
  • [283] Fan Z Y, Newman N Mat. Sci. Eng. B 87 244 (2001)
  • [284] Virtual reactor: Sublimation bulk crystal growth simulator, version 4.1, theory manual (Saint-Petersburg: Saint-Petersburg, 2003)
  • [285] von Ammon W et al., in The 15th Riga and 6th PAMIR Conf. on Fundamental and Applied MHD, Invited Lecture http://pamir.sal.lv/2005/cd/vol.I/riga-pamir-vol.I-41.pdf (2005)
  • [286] Wu B et al. Crystal Growth & Design 5 1491 (2005)
  • [287] Dreyer W et al. Milan J. Math. 80 311 (2012)
  • [288] Huang Y "Magentic control in crystal growth from a melt". Ph.D. thesis (Houston: Rice University, 2012)
  • [289] Griesse R, Meir Math. Comput. Model. Dynam. Syst. 15 163 (2009)
  • [290] Ivanov A et al. J. Crystal Growth 250 183 (2003)
  • [291] Meir A, Schmidt P SIAM J. Numer. Anal. p. 659 (1999)
  • [292] Duffar T J. Optoelectron. Advanced Mater. 2 432 (2000)
  • [293] Válek L, Ŝik J, in Modern Aspects of Bulk Crystal and Thin Film Preparation (Ed. N Kolesnikov) (InTech, 2012) p. 45
  • [294] Mullin J J. Crystal Growth 264 578 (2004)
  • [295] Jin C J. Semicond. 34 063005 (2013)
  • [296] Carlberg T, King T, Witt A Solid state sci. technol. 120 (1982)
  • [297] Hirata H, Hoshikawa K J. Crystal Growth 106 657 (1990)
  • [298] Abe K et al. Journal of Crystal Growth 181 41 (1997)
  • [299] Luo B et al. Solid-State Electron. 46 573 (2002)
  • [300] Herro Z D et al. Mater. Res. Soc. Symp. Proc. 892 FF21 (2006)
  • [301] Slack G A et al. J. Crystal Growth 246 287 (2002)
  • [302] Freitas J A J. Ceramic Process. Res. 6 209 (2005)
  • [303] Schultz T. "Defect analysis of aluminum nitride". Dr. rer. nat. thesis (Berlin: Technishen Universität, 2010)
  • [304] Kazan M et al. Diamond Rel. Mater. 15 1525 (2006)
  • [305] Vaudo R P et al. phys. stat. sol. (a) 200 18 (2003)
  • [306] Paskova T et al. phys. stat. sol. p. S344 (2009)
  • [307] Miyazaki M J. Crystal Growth 236 455 (2002)
  • [308] Schäfer M et al. Comp. Mater. Sci. 24 409 (2002)
  • [309] Tsaur S, Kon S J. Crystal Growth 249 470 (2003)
  • [310] Tsai C J. Cryst. Growth 113 499 (1991)
  • [311] Zhmakin A I, arXiv:1102.5000 (2011)
  • [312] Maroudas D, Brown R J. Crystal Growth 108 399 (1991)
  • [313] Suezawa M, Sumino K, Yonenaga N Phys. Stat. Sol. A 51 217 (1979)
  • [314] Binoiu O et al. Crystal Res. Technol. 36 707 (2001)
  • [315] Voronkov V, Falster R J Electrochem. Soc. 149 G167 (2002)
  • [316] Roache P Verification and Validation in Computational Science and Engineering (Albuquerque, New Mexico: Hermosa Publishers, 1998)
  • [317] Oberkampf W, Trucano T Progr. Aerosp. Sci. 38 209 (2002)
  • [318] Hatton L IEEE Comp. Sci. Eng. 4 27 (1997)
  • [319] Salari P, Knupp K. Sandia Report SAND2000-1444 (Sandia Nat. Lab., 2000)
  • [320] Roache P J Trans. ASME, J. Fluids Engineering 124 4 (2002)
  • [321] Grier B et al. J. Comput. Phys. 278 193 (2014)
  • [322] Ghia U, Ghia K N, Shin C J. Comput. Phys. 48 387 (1982)
  • [323] Botella O, Peyret R Comput. Fluids 27 421 (1998)
  • [324] Erturk E Int. J. Numer. Meth. Fluids 60 275 (2009)
  • [325] De Vahl Davis G Int. J. Numer. Methods Fluids 3 249 (1983)
  • [326] Hortmann M, Periĉ M Scheuerer G Int. J. Numer. Methods Fluids 11 189 (1990)
  • [327] Gjesdal T, Wasberg C, Reif B, in CD-ROM Proc. Third Int. Symp. Adv. Comput. Heat Transfer (Begell, 2004) CHT-04-172
  • [328] Wakashima S, Saitoh T Int. J. Heat Mass Transfer 47 853 (2004)
  • [329] Blackwell B, Pepper D (eds.), Benchmark Problems for Heat Transfer Codes (N.Y.: Am. Soc. Mech. Engin., 1992)
  • [330] Wheeler A J. Crystal Growth 102 691 (1990)
  • [331] Chen Q et al. Progr. Natur. Sci. 18 1465 (2008)
  • [332] Amberg G, in Proc. TSFP-2 Conference, Stockholm, Sweden (2001)
  • [333] Zeng Z et al. J. Crystal Growth 229 601 (2001)
  • [334] Brown P, in [20] p. 343
  • [335] Sunagawa I, in Crystal Growth Technology (Eds K Byrappa, T Ohashi) (William Andrew Publishing, 2003), p. 1
  • [336] Yau S T, Vekilov P Nature 406 494 (2000)
  • [337] Vekilov P, Alexander J I D Chem. Rev. 100 2061 (2000)
  • [338] McPherson A et al. J. Structur. Biology 142 33 (2003)
  • [339] Grzegory I et al. J. Crystal Growth 246 177 (2002)
  • [340] Рашкович Л Н, Шустин О А УФН 151, 529 (1987)
  • [341] Stewart M, Weinberg C Trans. AIME 245 2108 (1969)
  • [342] Koster J, Seidel T, Derebai R J. Fluid Mech. 343 29 (1997)
  • [343] Kishida Y, Tanaka M Nippon Steel Tech. Rep. (83) (2001)
  • [344] Derebail R, Koster J Int. J. Heat Mass Transfer 41 2537 (1998)
  • [345] Kakimoto K et al. J. Crystal Growth 99 665 (1990)
  • [346] Golyshev V, Gonik M J. Crystal Growth 262 212 (2004)
  • [347] Barz R O, Grassal M J. Crystal Growth 249 345 (2003)
  • [348] Levenstam M, Anderson M J. Crystal Growth 158 224 (1996)
  • [349] Nakamura S, Hibiya T J. Crystal Growth 186 85 (1998)
  • [350] Müller G et al. Microel. Eng. 1 135 (1999)
  • [351] Wadley H N G, Dharmasea K J. Crystal Growth 130, 553 (1993)
  • [352] Glazov V, Chizevskaya S, Glagoleva N Liquid Semiconductors (N.Y.: Plenum, 1969)
  • [353] Hintz P, Schwabe D, Wilke H J. Crystal Growth 222 343 (2001)
  • [354] Polezhaev V et al. J. Crystal Growth 230 40 (2001)
  • [355] Son S, Nam P O, Yi K W J. Crystal Growth 292 272 (2006)
  • [356] Gorbunov L et al. J. Crystal Growth 257 7 (2003)
  • [357] Lin K et al. J. Crystal Growth 237-239 1736 (2002)
  • [358] Eldred M et al. AIAA-96-4164 (1996)
  • [359] Makarov Y, Zhmakin A, J. Crystal Growth 100 646 (1990)
  • [360] Zabaras N in Computational Methods in Optimal Design and Control (1998) p. 391
  • [361] Jeong J, Kang I J. Comput. Phys. 177 284 (2002)
  • [362] Papalambros P, in Proc. 3rd Int. Symp. Tools Meth. Compet. Eng., Delft (2000) 14
  • [363] Giesing J, Barthelemy J F AIAA-98-4737 (1998)
  • [364] Batill S, Renand J, Gu X AIAA-2000-4803 (2000)
  • [365] CFD Codes list. http://www.icemcfd.com/cfd/CFD_codes.htm
  • [366] Hirsh C Network Bulletin 1 4 (2001)
  • [367] Hooks I, in Proc. 3rd Int. Symp. NCOSE (1993) http://www.incose.org/rwg/writing.html
  • [368] Steinbrenner J, Wyman N, Chawner J, in Proc. 9th Int.l Meshing Roundtable (Sandia Nat. Lab., 2000) p. 33
  • [369] Butlin G, Stops C, in Proc. 9th Int.l Meshing Roundtable (Sandia Nat. Lab., 1996) p. 7
  • [370] Sheng X, Meier I R IEEE Comput. Graphics Appl. 15 35 (1995)
  • [371] Weihe K, Willhalm T Konstanzer Schrift. Math. Inform. (61) (1998)
  • [372] Barequet G, Sharir M Comput. Aided Geom. Design 12 207 (1995)
  • [373] Transcendata Europe Ltd. Homepage. http://www.fegs.co.uk/
  • [374] Habashi W et al. Int. J. Numer. Meth. Fluids 32 725 (2000)
  • [375] Zhmakin A Comm. Num. Meth. Eng. 13 219 (1997)
  • [376] Prudhomme S et al. Int. J. Num. Meth. Eng. 56 1193 (2003)
  • [377] Schönauer W Math. Comput. Simul. 54 269 (2000)
  • [378] Drikakis D, Schreck E AIAA–93–0062 (1993)
  • [379] Durst F et al. Notes Numer. Fluid Dyn. 38 79 (1992)
  • [380] Levin E, Zhmakin A Lect. Notes Comput. Sci. 1156 270 (1996)
  • [381] Lukanin D, Kalaev V, Zhmakin A Lect. Notes Comput. Sci. 3019 469 (2004)
  • [382] Zhurakovsky V, Pokholkov Y, Agranovich B L Global J. of Engng. Educ. 5 7 (2001)
  • [383] Education the engineer of 2020: adapting engineering education to the new century (Washington: The National Academy Press, 2005)
  • [384] Prados J, Peterson G, Lattuca L J. Eng. Educat. 94 165 (2005)
  • [385] Zywno M, Waalen J Global J. of Engng. Educ. 6 35 (2002)
  • [386] Information Technology (IT)-based educational materials. Workshop Report with Recommendations (Washington: The National Academy Press, 2003)
  • [387] Bogdanov M et al., arXiv:physics/0612184 [physics.ed-ph] (2006)
  • [388] Горбачев Ю Е и др. Телекоммуникации и информатизация образования (5) (2006)
  • [389] Glossary of verification and validation terms http://www.grc.nasa.gov/WWW/ wind/ valid/ tutorial/ glossary.html
  • [390] Oden J T IACM Express (12), 12 (2002)
  • [391] Su W et al. J. Crystal Growth 312 495 (2010)
  • [392] Ren B et al. J. Semicond. 26 1764 (2005)
  • [393] Ren B, Zhao L, Wang H Rare Metals 25, 7 (2006)
  • [394] Ginkin V et al. J. Crystal Growth 275, e121 (2005)
  • [395] Rojo J, Diguez E, Derby J J. Crystal Growth 200 329 (1999)
  • [396] Derby J, in 14th Int. Summer School, Dalian, China) http://www. isscg14.org.cn/attachments/lecture/Derby-ISSCG-14.pdf (2010)
  • [397] Faiez R, Mashhoudi M, Najafi F Int. J. Math. comp. Phys. Quantum. Eng. 8 725 (2014)